И сами мы лежали на земле,
В глазах темно, в ушах все глухо,
Вдруг стало первой, светло мне.
Я поднялась, пошла, шатаясь,
Напарница пока что не в себе,
Но она тоже сразу же очнулась
И, сидя, протянула руки мне.
Пошли мы обе, и слава Богу.
Она как будто посмелей,
И тут она увидела дорогу,
И далеко вдали своих людей.
И мы брели, как сонные шатались,
Шагали молча, без дорог,
Уставшие, разбитые, мы сильно напугались,
Голова кружилась, тело ныло,
Почти что у порога мы валились с ног.
Как трудно все: и снег, и грязь и слякоть,
Глубокие воронки и металл,
Тела убитых и полуживые,
Заклятый враг нас раскидал
Навстречу нам бежали люди,
И каждый помощь предлагал,
Откуда силы шли, откуда –
Никто не видел и не знал.
И вспомнила про свой сапог,
И как-то резко распрямилась,
Что снова повалилась с ног.
И только на минутку удивилась:
Но почему она несла сапог?
Глаза мои, как тьмой закрылись,
Язык уж двигаться не мог!
Потом недолго две минуты,
Темно, темно – и сразу свет,
И снова все ко мне вернулось
Вот только памяти-то нет.
Смотрю и вижу: люди ходят,
Но вспомнить, где я, не могу
Там наши люди вокруг бродят
И смотрят на мою беду.
Меня в палатку положили,
К палатке на руках несли,
Все косточки мои застыли,
Но все равно меня спасли.
И снова я веду машину,
И снова я опять в строю
Чужой закат уж догорает,
Я Родину люблю свою!!!
Глава1.романа"Дарья Рябинина"
Павел постучал в окно своей не узнаваемо замершей
избушки,но ответа не последовало. Он немного подождал и снова постучал несколько раз.
Мороз жал, трещало и выло вокруг, с головы срывало холодную шапку, пропитанную грязью и потом. Было невыносимо зябко стоять на сухом от мороза снегу. Избушку его родную, где оставил он семью, занесло глубоким снегом.
Наконец внутри зашевелились. Павел, стоя у окна, ждал.
– Мама, кто-то стучит, чуешь? – тихо прошептал с испугом
мальчик.
Не ожидавшие в такой поздний час никого, в доме затаились,
какой-то страх враз охватил всех.
– Задуй лампу, Петенька, – почти крикнула мать сыну, – засов
скорей толкни. Кто там, поди, пьяный, лешак его принес на свет.
Петька мигом слетал в сени, шурнул железный засов, дунул в
лампу и шмыгнул на печь.
Арина весь день грустила. То ей казалось, что где-то в снегу
лежит бездыханный её Павлуша, то вот ползет с обмороженными руками по пустой степи, то с побелевшими зрачками от мороза лежит на спине и не дышит, то вдруг – винтовка примерзла к щеке её милого Паши. Весь день грустила отчего-то Арина, а тут еще такая буря : шумит кругом, воет – такая тоска! Слезы сами катились по щекам.