сербов покинули родину и стали искать счастья на стороне.
Скорее всего, семья Трофима Куцинского так же покинула родину в числе этих самых 80 %, и таким образом Трофим Егоров оказался в княжестве Молдавском в самый разгар турецких войн. Изгнанных со своих земель сербов отличало два качества: вера, за которую они сражались, и желание отомстить туркам. Поэтому едва ли стоит удивляться тому, что первый священник, удостоенный за ратный подвиг звания Георгиевского кавалера, оказался именно сербом, отличившимся в русско-турецкой войне.
Об отце Трофиме известно, что в 1780-х – начале 1790-х годов он служил священником Полоцкого пехотного полка, потом – Днепровского Приморского гренадерского. Полоцкий 28-й пехотный полк получил боевое крещение при штурме Очакова во второй турецкой войне, а затем принимал участие в знаменитом штурме Измаила. Там и произошел известный эпизод, пересказанный потом на многие лады и принесший заслуженную славу иерею-воину.
Чтобы оценить меру подвига серба Трофима Куцинского, вспомним, насколько важно для России было овладеть Измаилом. Мы уже говорили, какой неприступной считалась крепость, сработанная для турок европейскими инженерами с учетом последних достижений в фортификационном деле. В истории, пожалуй, не было еще случая, чтобы подобное укрепленное сооружение не выдержало штурма противника при численном перевесе оборонявшихся. Однако случилось настоящее чудо. Из 30 тысяч штурмующих наши потери составили чуть более двух тысяч. Зато из 35 тысяч оборонявшихся за мощными укреплениями турок погибло 26 тысяч, остальные 9 попали в плен. В своем видении Суворов увидел исход битвы именно таким, каким он описан сегодня в книгах по истории.
Когда в очередной раз пытаешься отчетливо представить себе, как же все-таки могло получиться, что опрокинутыми оказались все логические доводы, и неприступную крепость удалось взять при серьезном перевесе засевшего за оборонительными сооружениями противника, понимаешь: один только гений военачальника остался бы бессилен один на один против доводов военной науки. Чуда не случилось бы, если бы все войско не было охвачено единым духом, заключившим в себе будущую победу. И именно этот дух послужил причиной массового героизма. Ураганным натиском оборона была просто сметена. Парадокс состоял в том, что для такого перелома привычной логики массовым обязано было стать понимание, что