Отстранившись, Констанс смотрела на меня с легкой улыбкой, в
которой читалось и смущение, и вызов.
— Простите мою дерзость, — тихо сказала она. — Но я предпочитаю
действовать, а не гадать.
Я понимал, что должен соблюдать осторожность. Констанс
принадлежала этому времени, а я нет.
Любые серьезные отношения между нами обречены. Не говоря уже о
том, какие социальные последствия ждали бы ее за связь с таким, как
я, человеком без прошлого и будущего.
Но в то же время что-то в ней находило отклик в моей душе. Может
быть, это узнавание родственного духа.
Человека, не вписывающегося в рамки своего времени. Или просто
естественное притяжение между двумя людьми, встретившимися в лунном
саду на краю Атлантики.
— Вы никогда не должны извиняться за смелость, — наконец сказал
я. — Особенно когда она приносит столько неожиданной радости.
Констанс улыбнулась, но в ее глазах мелькнула тень грусти.
— Вы не останетесь здесь надолго, верно? Я вижу это в ваших
глазах, вы человек действия.
Ее проницательность снова поразила меня.
— У меня есть определенные обязательства и цели, которые требуют
моего присутствия в Нью-Йорке, — осторожно ответил я. — Но это не
значит, что мы не можем...
— Не продолжайте, — она мягко прервала меня. — Я не прошу
обещаний. Я лишь хотела момент подлинности в мире, полном
притворства. И вы мне его дали.
Она взглянула на небо, где звезды уже начинали бледнеть,
предвещая приближение рассвета.
— Нам пора возвращаться, — сказала она. — Скоро начнут
просыпаться первые слуги. А нам обоим не нужны лишние сплетни.
Мы молча вернулись по тропинке к основным садам поместья. У
розария Констанс остановилась.
— Я пойду через боковой вход, — сказала она. — А вам лучше
воспользоваться главной террасой.
Она протянула руку, словно для формального рукопожатия, но когда
я взял ее, она неожиданно поднесла мою руку к губам и легко
поцеловала.
— До встречи за завтраком, мистер Стерлинг, — сказала она с
озорной улыбкой и исчезла среди розовых кустов, оставив меня с
бурей противоречивых эмоций.
Вернувшись в свою комнату, я не мог заснуть до самого рассвета,
размышляя о неожиданном повороте событий и о девушке, которая,
казалось, видела меня насквозь, несмотря на все мои тщательно
выстроенные барьеры.
***
Воскресное утро в Брейкуотер-Холле началось с колокольного звона
местной церкви, доносившегося издалека. Я поднялся, чувствуя легкую
усталость после бессонной ночи, и обнаружил, что Томас, мой
камердинер, уже приготовил одежду для утреннего завтрака,
светло-бежевый летний костюм и галстук приглушенного голубого
цвета.