Вспоминая свою группу через несколько лет, Женя прекрасно понимал, почему Рахманинов был белой вороной. При всех своих странностях он грешил кое-чем и посерьезней. Он не стеснялся своих родителей. Любой ребенок, приходя в общественное место, моментально отказывается от своего родства с мужчиной и женщиной, живущими с ним под одной крышей. Родителей стесняются, как дурацкой, но теплой шапки или варежек на резинке. Носить откровенно не хочется, но выбора нет. Родители превращаются в великовозрастный балласт, который своими вопросами – звучащими, как назло, очень громко, что всем вокруг слышно – благополучно подрывают твой тщательно завоевываемый авторитет. А любой ребенок прекрасно знает, как его трудно заработать и, что немаловажно, удержать.
Рахманинов же родителей не стеснялся. Он позволял маме его причесывать и проводить платком под носом. Он всегда был аккуратно одет, и у него единственного до блеска были начищены остроносые туфли, которые носили только старшеклассники. Но вопреки всему, эта аккуратность не придавала ему пижонского лоска, а скорее наоборот, подчеркивала прилежную бесхребетность. Правда, однажды он пришел в свитере с Человеком-пауком – тогда как раз вышел первый фильм с Тоби Магуайром в главной роли. В тот год случился настоящий паучий бум – все дети вдруг перебороли арахнофобию и резко полюбили членистоногих какой-то садомазохистской любовью. Они подставляли под их жвала руки, плечи и шеи, проникнувшись родительской присказкой про «не убей паука в доме».
Свитер был неплох, но то, что он был связан бабушкой (а Рахманинов не врал, потому что не умел, да и ничего зазорного в домашней вязке не видел), сильно его обесценивало.
Вообще, Рахманинова бы спасло только одно – если бы его, ждущего опаздывающую за ним маму, в фойе музыкальной школы укусил бы такой паук. Рахманинов бы, пока что еще неумело, но резво, пронесся на паутине через проспект Мира под восхищенными взглядами вчерашних обидчиков.
Но к тщедушным ботаникам небезразлична лишь студия Marvel. Жизнь же куда беспощаднее. Чудес и суперспособностей не бывает.
Дружить с Рахманиновым было можно, но эту дружбу по приходе в музыкальную школу требовалось тщательно мимикрировать за отстраненным безразличием и нечастыми нападками. Иначе можно было в момент столкнуться с непониманием одногруппников.