—Привет, Кудрявое Облачко! — радостно улыбается Исаев, подходит ко мне и пытается взять из рук поднос. Его глаза искрят таким искренним восторгом, что мне даже неловко как-то.
Парень слишком рад меня видеть и точно не собирается этого скрывать, в то время как я…испытываю смешанные чувства.
Я тушуюсь, теряясь, и стараюсь очень-очень, лишь бы стереть с лица смущение и такой ненавистный сейчас румянец, а он точно уже разлился по щекам алой краской.
Уф. Богдан все делает медленно, и я понимаю, почему, но не смотреть на перекатывающиеся при этом мышцы не могу. Может нарочно, а может и нет он сейчас явно поигрывает ими, чем старается привлечь внимание, но я, напротив, смотрю ровно в треугольник «нос-глаза-лоб».
Что ж, он и правда очень быстро пришел в себя, и наверняка чувствует себя получше, чем пару дней назад, но вслед за странным восторгом от увиденной картины, я замечаю наконец-то следы хирургического вмешательства, отмечаю, как он тянет ногу, пусть и старается сделать непринужденный вид.
Я вижу все: и слегка проступившую испарину на лбу, и бледноватый цвет лица. Может он сильно хочет казаться здоровым, но это не так, и впереди еще неуклонно маячит неделя или две стационара. Может просто не хочет казаться слабым?
—Добрый день, — хрипло отвечаю, наблюдая, как парень ставит поднос и недовольно хмурится при виде всего этого набора. Знал бы ты, как я недовольна... И как мне страшно, что прямо тут разложусь на кафельном полу без сознания.
—Ян, а что это за экзекуция меня ждет? — по-детски обидчиво корчит физиономию, всматриваясь в меня взглядом побитой собаки.
—Смена повязки, обработка, — будничным тоном отвечаю, а у самой внутри разгорается настоящий лесной пожар из огненных ощущений и скачущего сердцебиения.
Я снова позволяю себе обратить внимание на ухоженное многочасовыми тренировками тело, и мой взгляд становится вопросительным. И это не уходит от внимания Исаева.
—А я тут сок разлил, пришлось раздеваться, — кошачья улыбка окрашивает лицо с проступающей щетиной. Затем Исаев садится, расставив ноги широко, показывая мне бугрящиеся бедра и икры. Я отворачиваюсь и начинаю глубоко дышать.
—Понятно, ну тогда вы ложитесь, я сейчас все приготовлю, и мы начнем, — чужим голосом прошу я, но по факту практически пищу. Богдан смотрит на меня, я это чувствую, но стараюсь игнорировать, ведь меня впереди ждет настоящая пытка, и хоть бы все прошло хорошо.