Владимир приобнял Варвару, и она быстро через голову, сняла с себя холщовую рубаху.
Наутро во дворе суета: грузятся подводы, челядь бегает, кто с чем. Посреди двора Владимир в дорожном одеянии, командует. Варвара потчует у стола оружейников завтраком сытным, водочкой, просит блюсти добро хозяина. Охрану своего каравана Владимир уже много лет не менял, каждого хорошо знал, каждому достал отличное ружье и турецкий клинок, каждому помогал в беде, не давал разориться и сгинуть. За что оружейники не щадили своей жизни, сопровождая купца в Бухару. К вечеру последняя подвода, поскрипывая, выехала со двора. Сергей перекрестил караван, затворил ворота и поднялся в светлицу, где на столе лежали яства, и стояла водка. Теперь он на два долгих месяца остался за хозяина, а еще надо присматривать за табуном лошадей.
Хасанбек открыл ворота, и свет от факела вырвал из темноты редкого, но богатого гостя – купца Владимира. Огромная фигура его, огнем отливающие пышные курчавые волосы, в одну секунду преобразили Хасана. Сложив обе руки ладошками впереди себя, он приветствовал Владимира:
– Солям, Алейкум, Володья!
Купец вложил ладошки Хасана в свои огромные лапищи и широко улыбнулся:
– Будь здоров, Хасан! Могу у тебя остановиться?
– Да, да, – суетливо открывая ворота, отвечал бек.
Глубокой ночью дом Хасанбека пришел в движение: Фатима готовила чай и укрывала яствами достархан, Гелялек, на мужской половине дома, готовила гостям места отдыха, и высокая кипа цветных, ватных одеял, таяла на глазах. Хасан помогал купцу развьючивать верблюдов и стаскивать товар в одно место. Но вот Владимир хлопнул по плечу бека и, слегка пригнувшись к его уху, сказал:
– Пойдем, Хасан, вон туда. Я покажу тебе что-то.
И прежде, чем бек успел понять, что ему сказали, потащил его за собою в угол двора, высоко над головой, подняв горящий факел:
– Смотри, «хазар», – добавил Владимир.
От огня четыре лошади вздрогнули и, слегка приседая на задние ноги, заходили на месте. Лошади были великолепны: белые в серых яблоках, на высоких стройных ногах, гордыми шеями, пышной коротко остриженной гривой. Настоящие Орловские скакуны. Хасан подумал, что он бредит. Подобную лошадь он видел лет десять назад в свите эмира. Залюбовался он тогда на нее и его чуть не раздавили евнухи. И вот он видит эту лошадку так близко, может дотянуться рукой, сам покормить и напоить. В голову бека ударила тугая и сладостная мечта: «Вот бы мне заиметь таких лошадей». Конечно, ахалтекинцев охотно берут у него иноверцы, но какие бешеные деньги он смог бы выручить за русских орловских рысаков у людей приближенных к дворцу эмира! Невольно вслух Хасан зацокал языком: