– Поднимемся на чердак? Может там что осталось, – беру его за руку и тащу наверх.
– Похоже, хозяева сюда не заходили, – Дэвид смахивает рукой паутину.
– Наши коробки, мы с мамой упаковывали в них ненужные вещи, – открываю одну из них.
– О! Тедди! Это мой медвежонок. Я все детство с ним спала.
– Надеюсь, сейчас ты не предпочтешь его мне, – с ревностью в голосе говорит Дэвид, и мы вместе смеемся. Я прячу игрушку в большую сумку, которую прихватила с собой. Открываю другие коробки, и среди ненужного хлама нахожу старую записную книжку.
– Наверно, мамины рецепты случайно сюда попали. Заберу с собой.
– Готовить собралась? – усмехается Дэвид, зная, как я не люблю возиться на кухне.
Мы спускаемся вниз, закрываем дом и садимся в машину.
– Можем заехать на кладбище?
Я быстро нахожу это место. Четыре надгробия. Семья: хорошая, любящая, счастливая. Что от нее осталось? Две истерзанные души. Планы, мечты, стремления разрушены в один миг. По чьему-то жестокому плану или случайной прихоти? Я никогда этого не узнаю. Какова цена человеческой жизни? Никакой. Она разменная монета в играх сильных сего мира.
Каково это видеть собственную могилу? Понимать, что лишь благодаря случайности не лежишь там. Боль невозможно передать ее можно только чувствовать. Могилы отца и брата, которых больше никогда не увижу. Я столько раз думала, как бы сложилась моя жизнь, если бы не эта трагедия. Прошлое не вернуть. Эта боль останется со мной навсегда, притупленная временем, спрятанная в отдаленном уголке моего сознания, она будет существовать до конца моих дней.
Дэвид стоит в стороне, хорошо, что он не пытается пожалеть меня или обнять. Я и так едва сдерживаю слезы, и если он подойдет ближе, разрыдаюсь.
– Поехали, – мысленно прощаюсь с родными и сажусь в машину.
Я благодарна Дэвиду за то, что он молчит всю обратную дорогу.
– Как ты? – спрашивает он уже по возвращении из Лос-Анджелеса.
– В порядке.
На самом деле меня одолевают смешанные чувства. Как бы я не пыталась казаться сильной, часть моей души умерла вместе с ними.
Я очень скучала по маме и два месяца назад перевезла ее в Филадельфию. Рассказать Дэвиду о том, что она жива, я так и не решилась, поэтому навещала ее втайне, а ему говорила, что летаю на студенческие конференции.
– Дэвид, через пару недель в Филадельфии проводят семинар, – сообщаю ему, когда мы едем в лифте. Я заезжала в офис, чтобы подписать бумаги по инвестиционному проекту.