– Фиакру десять лет. Ростом метра полтора, худой, черноволосый. Вроде все. Одет в короткие коричневые штаны, коричневую жилетку и белую рубашку. На ногах башмаки тоже из коричневой кожи.
– Глаза карие?
– Да, как у большинства брюнетов.
– Негусто. Ладно, в любом случае я завтра с утра посмотрю дорогу, потом зайду к вам на пост, там и поговорим. Для всех, включая вашу жену, я только следопыт. Сейчас вместе выйдем, на улице передадите мне записку.
Поздним вечером в дверь дома господина де Баона постучали. На пороге стоял сержант Ажан, трезвый до омерзения. И это в то время, когда господину майору и господину лейтенанту де Фье так хорошо. А господину артиллеристу еще лучше – храпит, как сводный духовой оркестр. В Галлии сводных духовых оркестров не бывает, но Жан их помнил, этот храп – точно не слабее.
– Сержант, проходи, наливай. Выпьем за Клиссон! Выпьем за клиссонских девушек! У тебя была в Клиссоне девушка? Ах да, ты же поэтому и здесь, а не в этом благословенном милом городишке!
Жан вспомнил летнюю вонь загаженных клиссонских улиц, и его передернуло.
– Не смею, господин майор, не по чину. Разрешите обратиться. Считаю необходимым доложить вам лично, извините за наглость.
Майор постарался собраться и посмотрел на сержанта более-менее осмысленным взглядом.
– Ну?
– Ко мне обратился мэтр Гаспар, таможенник. У него пропал сын, просил помочь. Прошу разрешения завтра с рассветом выдвинуться с моим капральством на поиски.
– Гаспар, эта крыса! Я к нему несколько раз обращался за помощью, он меня знаешь куда послал?
– Господин майор, но мальчишка…
– Если только мальчишка… Черт с тобой, действуй, о результатах доложишь. А теперь пшел вон, раз с офицерами пить брезгуешь!
– Извините, господа офицеры, но мне с утра голова нужна свежая, вы же понимаете. Да и субординацию нарушать ну не могу я, не приучен.
– Ладно, иди уже, дисциплинированный ты наш. Удачи завтра.
Придя в казармы, Жан еще раз прочитал переданную Гаспаром записку:
«Если хочешь, чтобы твой сын остался жив, принеси тысячу экю в четверг в полдень к подножию белого уступа. Если нет – он умрет».
Вот так, практически мат. Белый уступ – место известное, там молодежь обычно свидания назначает. А к подножию примыкают заросли кустарника, густые как лес. Вышел человек, взял мешочек и исчез. А главное – никакой связи с похитителями, никакой возможности для переговоров. В общем, хреново.