“Ты бы подумал как следует. Сколько у тебя еще таких Лен будет, не разводиться же каждый раз”, – отвечает Денис.
“Нет, это другое. Я ее люблю”.
Ножом по сердцу. Ведь он это не обо мне. Обо мне – в том, первом сообщении.
И, чтобы добить, дата: вечер того самого дня, когда я застала у себя дома его потаскуху. Можно бы проверить, есть ли хоть слово о ночевке у друга, но не хочется. К чему? С меня и без того довольно.
Вот так, Юленька. Тебе нужны еще какие-то доказательства?
Я сижу, уставясь в эти жестокие строчки, пока не гаснет монитор. Это уже не просто удар, это нокаут. Кажется, что все происходит понарошку, не со мной. Просто не может быть со мной.
Такой меня муж и обнаруживает: сидящей за его столом, тупо глядя в черный экран.
– Дорогая? Что ты тут делаешь? – бормочет растерянно.
Должно быть вспомнил, что не заблокировал ничего. Да, я все, что нужно, увидела. Дорогой.
Тянется к клавиатуре, но замирает, рассматривая меня.
– Юль? Что-то случилось?
Пожимаю плечами, не глядя. Видеть его больше не могу.
– Я думаю, нам лучше пожить отдельно.
Всего одна короткая фраза, но она дается мне с невероятным трудом. Еще сложнее сдерживаться, чтобы не втянуть голову в плечи. Не сбежать. Не заплакать. Сохранить хотя бы гордость.
К чести Стаса, он догадывается без лишних слов. Щелкает клавишей, и на мониторе высвечивается окошко с той самой перепиской. Я даже сворачивать его не стала.
– Юль...
Кладет ладонь мне на плечо и словно будит ото сна. Срываюсь с места, пячусь в сторону двери.
– Не трогай меня! – чуть ли не кричу и замолкаю испуганно: ребенок спит. А я превращаюсь в долбанную истеричку. – Стас, прошу. Я не хочу сейчас ничего выяснять. Просто уходи. Пожалуйста. Сам ведь говоришь, что так будет лучше.
– Нет. Это не то, все это было сказано сгоряча – меня выбесила твоя пьянка и вообще... – запинается, подбирая слова, нервным жестом ерошит волосы на затылке. – Я был не прав. Я люблю только тебя, родная, а остальное ерунда, временное помутнение.
Ерунда. Вот оно как. Меня колотит от нервов, вся жизнь кувырком летит, едва держусь, чтобы не прорыдать целый день без перерыва. А ему ерунда. Любит же. Только как-то очень по-своему.
– Стас, не начинай, пожалуйста. Не сейчас. Все, что ты можешь сделать – уйди. Дай мне время хотя бы успокоиться, мы все решим и все обсудим, но позже, хорошо?