Бетти действительно была сказочно красива. То ли индейская, то ли мексиканская кровь неизвестного отца проявилась в ней узкой талией, округлыми бедрами и громадными, опушенными густыми ресницами глазами цвета свежезаваренного чая. У нее были светло-русые волнистые волосы и до умопомрачения длинные, с тонкими щиколотками прямые ноги. Не ноги, а произведения искусства, которые она и не пыталась скрыть от любопытных взглядов в запасниках спускающихся к пяткам подолов и широких штанин. Бетти носила короткие юбочки и шорты, щедро демонстрирующие красоту ее гладких девичьих ног. Обувь она предпочитала удобную, без уродующих походку высоких каблуков. Даже в самые ненастные дни на ней были милые остроносые ботиночки, а жаркими днями она доставала из стенного шкафчика бережно завернутые в мягкую ткань свои любимые сандалии с длинной шнуровкой. Эту модель, судя по иллюстрациям учебника истории, придумали еще древние греки, а, может быть, и их еще более древние боги. Походка в этих открытых сандалиях со шнуровкой на щиколотке у Бетти была особенно легкой, можно сказать, божественной – казалось, она не ступала по бренной земле, а летела по воздуху, как шалунишка-Гермес в своих сандаликах с крылышками.
И смелой Бетти была, как плутоватый вестник богов. Пуританки-соседки считали ее сумасшедшей, а все мужчины весенне-летнего сезона хотели ее безумно. Ее оптимизм и открытая улыбка не могла оставить никого равнодушным. Она кокетничала с парнями, строила глазки мужчинам и всегда пребывала в отличном настроении.
Если она хотела посмотреть новый блокбастер, то просто подходила к кому-нибудь из знакомых и малознакомых парней, невинно моргала своими вероподобными ресницами, раздвигала в улыбке свежие, как лепестки розы губы и произносила своим ангельским голоском: «Я хочу в кино». Ей всегда покупали билет. Потом приглашали в бар. Она, благосклонно кивая, соглашалась. Ее поили, кормили и предлагали уложить спать. Пряча взгляд, Бетти выслушивала самые пространные предложения, хмурила бровки, потом поднимала свои потемневшие, как омут в преддверии грозы глаза, улыбалась (о, эта ее улыбка!) – и исчезала.
Но в один прекрасный солнечный майский день произошло нечто экстраординарное: кинотеатр, откуда она начинала свои ритуальные развлечения, закрыли. Пришлось Бетти скоординировать свои действия и, пропустив кинопросмотр, она сразу отправилась в бар, чтобы выпить свой любимый с еле заметной горчинкой коктейль «Лунный свет», съесть порцию мороженого с шоколадной стружкой и найти кавалера, который оплатил бы ей все эти «излишества».