– Эй, почему ты не можешь меня просто поддержать? Это было нелегко для меня вчера. А ты только сильнее сгущаешь краски и давишь.
– Я не сгущаю краски, мне просто смешно. Ты опять всё просрал, а теперь сидишь и пялишься в интернет. К тому же, в чём я должен тебя поддержать? В том, чтобы бухать и не ходить на работу? Вперёд, пацан, просри вообще всё.
Аслан был раздавлен. Ерофей говорил мягко и уверенно, при этом издевался над ним, как последняя скотина. Хотелось его стукнуть, но он же друг. К тому же поменьше ростом. И в очках. Нехорошо получится. Аслан что-то пробубнил и вышел в коридор общежития. Все знакомые, у кого можно было бы занять, сейчас денег не дадут, потому что прежде чем брать новые долги, нужно сначала вернуть старые.
Вдруг Аслану вспомнился один сосед. Теоретически, у него могли бы быть лишние деньжата, но с его образом жизни это маловероятно. Тем не менее, стоило проверить.
Шлёма жил в соседнем районе и в свободное время увлекался травкой. Он тоже был не местный, но, приехав в столицу, быстро нашёл друзей по интересам. Аслан уже набирал его номер, когда подошёл к лифту, и тут произошло странное событие.
У лифта стояла пара пацанов, и они о чём-то напряжённо говорили вполголоса. Вдруг один из них узнал Аслана – местный гопник Саня, который больше любил, чтобы его называли Сивый. Второй паренёк был его кент, которого Сивый часто поколачивал из-за каких-то там долгов или другой фигни. Но разве их разберёшь? Опять бездельникам нечем было заняться, и они прикопались к Аслану.
– Эй, слышь, это же ты тот кент, который живёт с другим кентом, – начал Сивый сразу с главного, – твой друг – тот очкарик. Так и чё, ты долбишь его в жопу или он тебя?
Товарищ Сивого захихикал, начал тоже что-то юморить, Аслан был и так порядком раздражён, так что не стал спускать всё на тормозах.
– А ты тот кент, который с мамочкой живёт. Ну и чё, ты её в жопу долбишь или она тебя?
Оба гопника на секунду оторопели, видимо, не ожидали такой фигни. Ну а что? Аслан был их крупнее, раскидал бы как-нибудь. Но честь хулигана – такая штука, что один раз потеряешь, и авторитет твой навсегда подмочен. Так что Сивый не собирался останавливаться, и у него был свой аргумент. Из переднего кармана джинсов он нервно достал раскладной нож, тяжело задышал, и напускное веселье сменилось болезненной злобой. Он как будто был в кровавом трансе. Быстро, как только мог, Сивый прижал Аслана к стене и нож приставил к его горлу.