– Вы знаете, мне очень давно в детстве Гелоогла рассказывала про волка в чепце, в ванной с уточкой – вдруг сказала Жанна. – А он и правда существует!
– Жанна, а почему ты сидишь на стуле? – вдруг спросил Эрди. – Приятнее сидеть прямо на столе! – и сел прямо на стол. Стол моментально удлинился.
– Ужас, ужас – сказал енот позади Жанны и тоже сел прямо на стол, откупоривая бутылку с молоком.
– Тут есть что-то настоящее? – вдруг спросила Жанна.
В комнате вдруг стало темно. Очень темно.
– А что оно такое, твое настоящее, Жанна? – очень взрослым голосом спросила Трау. – Однажды, мое настоящее состояло из войны и разрушений на каждом шагу. Небо было багровым, и повсюду гремели снаряды. В твоем возрасте, я вставала в пять утра на пробежку и тренировку, потом целый день занималась и читала, и только к вечеру находилось время для енота и Гелооглы. Но они тоже были уставшие и не хотели ничего, кроме тишины.
– И это было ужасно – сказал Эрди.
– Так можно потерять истинное настоящее, Жанна – серьезно произнесла Трау.
– Навсегда потерять – добавил Эрди.
– Мне страшно – произнесла девочка.
Она подняла голову наверх и увидела шпили старинных домов.
По небу летели самолеты. Она не могла разглядеть, что за знаки на них, но они были старые, и она видела что-то похожее на уроках истории. Повсюду валялись обломки, а вокруг бегали и кричали люди. То тут, то там взрывались снаряды.
Трау стояла рядом в черном костюме, в котором Жанна видела ее однажды на фото, у мамы в альбоме.
Она держала в руках пистолет.
Позади нее стоял енот с красными глазами, и Гелоогла в рваном сером платье со спутанными волосами.
– Verlier niemals einen Moment, Jeanne!4 – сказала она ей.
Жанна закрыла глаза и стала плакать. Эрди стал трясти ее за руки, она открыла глаза. Кухня, Бенедикт, все замолчали. И Дом хрустит вовсю.
– Ну, так уж слишком, Трау! – раздраженно произнес Эрди.
– Жанна склонна, как и ее мать, принимать подлинное за ложное, Фердинанд. И возможно, Жанна отправится еще не раз со мной в мои маленькие путешествия, чтобы понять, что действительно важно в жизни.
Трау посмотрела наверх, на потолок. Жанна доела свой завтрак и вышла из кухни. Она никогда не видела Трау такой раздраженной раньше. Еще неприятнее было полагать, что именно она стала причиной ее раздражения.
Наступил вечер. Весь день Жанна помогала Эрди украшать Дом и развешивать имбирные пряники, абсолютно везде. Еще, почти весь день, Жанна фотографировала и успела израсходовать все кадры в пленке.