– Мы не нечисть, – прошептала она, опуская взгляд. Единственная слезинка прокатилась по щеке девушки и она, резко развернувшись, не проронив больше ни слова, кинулась к общежитию.
– За что вы так с ней? – спросила я, глядя в спину подруги. Бежать за ней не решилась, а вот устроить разбор полетов этой парочке – всегда пожалуйста.
– Потому что они выродки, дети человека и вурдалака, союза, который запрещен законом, – с ядом прошипел Кирилл.
И тут меня прорвало. Я кричала, колотила его сумкой и изо всех сил старалась пнуть ногой:
– А причем тут они? Дети не несут ответственность за ошибки родителей! Почему она должна страдать из-за того, что случилось много лет назад? Посмотри на нее, ты ей сделал больно! Она просто хочет дружить!
Если до этого момента на нас еще кто-то не смотрел, то сейчас студенты собирались вокруг нас плотным кольцом. В толпе я разглядела даже несколько мужчин и женщин в возрасте, видимо, преподавателей. Неужели тема кикимор тут настолько болезненная? Апогеем стала ректор, неспешным шагом прогуливающаяся по внутреннему двору и, разумеется, обратившая внимание на мои вопли.
– Студенты, – низкий голос Ядвиги пронесся над академией, переключая на себя всеобщее внимание. Студенты расступились, освобождая ей путь.
– Студентка Михайлова, что тут у вас происходит? – спросила она, строго оглядывая нашу компанию. Сколько же в ней выдержки, я бы уж точно не сдержала смешка от увиденной картины, собственно, как и половина студентов академии, что хихикали, прикрываясь ладошкой. А посмеяться было над чем. Я, с прической от шишиги, яростно поблескивая глазами, держа сумку наперевес, по небольшому кругу гоняю двух парней, периодически догоняя и отоваривая их по голове этой самой сумкой. Вся эта картина сопровождалась в довесок потоком ругани, возмущения и мольбы о помощи от моих несчастных жертв.
– Я, ну, это… – замямлила я, резко тормозя практически у самых ног ректора.
– Бьёт нас! – Видимо, с надеждой на защиту пожаловался, не успев затормозить, оббежав лишний круг и с размаху врезавшись мне в спину, Тимоха.
– Это я вижу и без ваших пояснений, студент Ларцов, – заметила ректор, а у меня от ее тона к заиканию прибавились дрожащие коленки. Ядвига Анатольевна вернула свой пронзающий до кости взгляд на меня и выжидающе подняла одну бровь. Я нервно сглотнула.