У той на одежде совершенно неуместно и предательски смотрелись белые пятна муки, отпечатавшиеся при объятиях. Лилиан отряхнула руки и вытерла их о фартук.
– Я испачкала мукой твоё красивое платье.
– Не важно! – торопливо ответила молодая женщина, продолжая взволнованно и радостно рассматривать свою пожилую тётушку.
– Мне, конечно, приятно, Лори, что ты так рада меня видеть, но платье явно дорогое и к нему надо относиться бережно, – говоря это, Лилиан нахмурилась, осмотрелась вокруг, оценив высоту и прочность каменных стен окружавших внутренний дворик строений. Взгляд её вновь вернулся к здешнему лорду.
Кровь в жилах пожилой дамы побежала быстрей, она внутренне подобралась. На её взгляд племянница в платье, чей рукав стоил дороже половины товаров её собственной лавки, смотрелась в этом замке рядом с этим мужчиной совершенно неуместно.
– Лори, куда ты опять вляпалась? Что это значит?
Глория растерянно хлопала глазами и явно не знала с чего начать. Лилиан не могла предположить, что она в конце концов скажет. «От этих Редстоунов всего можно ожидать!» – с привычной досадой и глубоко скрытым восхищением подумала она. И её сестра Роуз, мать Глории, и сама племянница никогда не следовали привычным жизненным шаблонам. Не то чтобы они были бунтарками и стремились нарушать внушенные с детства правила. Нет! Но следуя общепринятому, они каждый раз умудрялись обмануть ожидания окружающих и выйти совершенно не туда, куда вела проложенная другими дорога.
Для Роуз это кончилось печально – ранней смертью. Но Глория была сильнее матери, стиснув зубы и обдирая до крови бока, она уже дважды прокладывала собственную колею, и Лилиан надеялась, что девушка рано или поздно найдет свой путь к счастью.