– Да куда ж я деда дену-то, Стёпа? Ему ж сто лет в обед. Восемьдесят два, или сколько там стукнуло. Так что…
– А так что и деда забирай, – перебил Степан, – как ещё быть? Вы со Светкой в комнате, я с дедом на кухне. Поместимся пока.
– А оно тебе надо, Стёпа? Ты что?!
– Оно мне не надо, Бабзин. Честно говорю, но я же знаю, что по-другому сейчас не решить вопрос. Да и должок за мной имеется. Потом расскажу. Так что – не спорь. Светка ваша выздоровеет, и съедете. А то меня самого вышвырнут хозяева хаты. Хорошо они вчера только за оплатой приходили, убедились, что всё в порядке. Теперь ждать визита через месяц.
***
С час назад «скорая» уехала; больная спала беспокойным сном в комнате, на разложенном диване. Степан стоял у холодильника. Напротив, на табуретке, не прислоняясь к стене, сидел деда Петя. Из-за всклокоченной бороды, густых стариковских бровей и серой, видавшей виды безрукавки, он был похож на нахохлившегося воробья. Дед тряс в ладонях и изредка швырял на стол два маленьких, белых кубика. У самого окна, не смея поднять глаза на хозяина, примостилась Бабзина. Все молчали. Ровно в десять утра неожиданно ожил трёхпрограммный приемник, и точно в эту секунду на плите взахлёб засвистел чайник. Степан раздражённо выключил газ. Вентиль остался в ладони.
– Твою ж… гадина какая, – еле сдержавшись, бросил в сердцах Степан. Да хватит тебе, дед, швырять камни, как ребёнок малой, ей-богу! – он нагнулся, пытаясь приладить вентиль на место.
– Я не знала. Вот те крест, Степан, – Бабзин размашисто перекрестилась. – Что она там в бреду шептала…
– А я про эту заразу много читал в газете, не передаётся она так просто, хотя народ чего только не болтает, – начал было дед, но осёкся от взгляда Бабзины и замолчал.
Степан, ничего не говоря, принялся разливать по чашкам чай. Дед сидел всё так же прямо, изредка косясь на тарелку с пряниками. Бабзин заёрзала на стуле, попробовала отхлебнуть кипяток, но передумала. Примерно через минуту она попыталась возобновить разговор:
– Она нам не рассказывала ничего. Теперь-то понятно, отчего она из школы ушла. Значит, женишок её того-этого… наградил, и лыжи-то смазал. Сволочуга. Хорошо ещё, сейчас рассказала, когда врач пришёл и укол делать собрался. Короче, Стёпа, хотя в больницу её под разными предлогами не берут, но через день-два, как температура чуть спадёт, мы и уйдём. Сразу. Ты только не волнуйся. Потерпишь чуток? А дед – он прямо сегодня может обратно. А, Петь, верно же я говорю?