– Допустим. Однако, вампир, изначально, был человеком. Человеком разумным. И после своего рода мутации, приобрёл новый навык, телекинез. Не думаю, что одно замещает другое.
– От чего же он до сих пор не говорит. Единственное чего мы от него добились, это рычание.
– Отсутствие речи и рычание. Это слишком не надёжная основа для отрицания наличия разума у данной особи. Однако могу предположить, что во время мутации, мозг начинает своё развитие как бы с начала. Как ребёнок, развивается постепенно. Заметьте, за всё время нам удавалось поймать лишь, новообращённых. И ни одной, «сформированной» особи.
– Возможно, однако, во время нападений «взрослых» особей, на камерах видеонаблюдения, что нам удалось получить. Видно. Ни один из них не переговаривался между собой. Всё равно, что стая.
– Слишком организованная стая. И Вы забываете, телекинез. Кто знает, насколько он развит у сформированной особи.
– И всё же тогда, для чего, по-вашему, им скрывать способность говорить?
– Возможно, чтобы избежать пыток, при «вытягивании» информации. Или не хотят, чтобы их признавали людьми, в какой-то мере конечно. Иначе, законно они будут приданы суду. Как убийцы.
– Не думаю, что им инкриминировали бы убийства. После долгого изучения, уверен было бы принято решение. Одно из двух. Либо тотальное уничтожение, либо… Возможность стать полноценными гражданами. Питались бы они заключёнными или смертельно больными людьми, либо донорской кровью. Как знать.
– Думаю, они боятся тотального уничтожения. И неодобрения, как со стороны общества, так и церкви. – В разговор вмешался священник. – Знаете, один из докторов XIII века, говорил: «Цель Инквизиции – уничтожение ереси; ересь же не может быть уничтожена без уничтожения еретиков; а еретиков нельзя уничтожить, если не будут уничтожены также защитники и сторонники ереси, а это может быть достигнуто двумя способами: обращением их в истинную католическую веру или обращением их плоти в пепел». И думаю, бесспорен тот факт, что в католическую веру, их не обратить. Поэтому, для меня вывод очевиден. Они не хотят выходить в свет и подвергать, таким образом, себя гонениям.
– Пожалуй, соглашусь с Вами. – Сказал Максим Альбертович.
Заключённый в камере затих. Сидел и внимательно смотрел на стекло. Пытался снова и снова поговорить с создателем. Но ничего не выходило. Бедняга неделю как обращен. Не успел еще, как следует привыкнуть к новой роли и вот, попался.… И вышло, то всё глупо. Шатался по улицам, просто тренируя умение ориентироваться на незнакомой местности. И тут его окружили автомобили с прожекторами из ультрафиолета. От неожиданности и резкой боли, даже сориентироваться не успел, как его запихнули в фургон, освещённый всё теме же пресловутыми ультрафиолетовыми лампами. Замученного и истощённого его перетащили в эту стеклянную клетку, в которой по каким-то причинам не действовал не телекинез, ни гипноз. Хотя, действие гипноза проверить было сложно. Стены затемнены, а если нет объекта, то, как его гипнотизировать? Хорошо, хоть слышимость была в норме. Пытки. Особого желания испытывать их на себе не было.