- Клянусь, что приложу все силы
мыслимые и немыслимые, чтобы это осуществилось, - поклялся и я
ему.
Довольный Жак Португальский
улыбнулся.
- А теперь простите, мне и правда
нужно на собрание, - извинился он, и мы тоже стали извиняться, что
отняли у него столь много времени, вместе вышли из кабинета и
простились.
Когда он ушёл, учитель тихо
сказал.
- Ты ведь понимаешь, что своё
обещание нужно будет сдержать?
- Разумеется учитель, с чего вы вдруг
решили, что я решил стать клятвопреступником? – удивился я,
внимательно посмотрев на него.
- Мне не хотелось бы снова говорить
это слово, но его возвращение в Португалию и правда в текущих
реалиях невозможно, - скривился он, произнеся всё-таки слово
«невозможно».
- Энеа станет папой, и тогда мы
посмотрим учитель, что является невозможным, а что вполне себе
осуществимым, - твёрдо сказал я, заставив его удивлённо покачать
головой.
- Ладно, к сожалению, это всё, чем я
мог тебе помочь, остальных кардиналов я не так хорошо знаю, чтобы к
моим словам прислушались.
- Учитель! – возмутился я, - да вы
сделали для меня очень много! Два голоса, я даже не рассчитывал
получить их так быстро! Огромное вам спасибо! И вы конечно знаете,
что всегда можете обращаться ко мне с любой просьбой!
Он улыбнулся и потрепал меня по
голове, как делал это когда-то.
- Приходи ещё, как закончишь с
делами, мне очень нравится с тобой переводить, - попрощался он и мы
с ним расстались, поскольку он направился на какую-то конгрегацию,
а мне нужно было поговорить с ещё одним человеком, на чей голос я
рассчитывал.
- Ну что Бартоло, готов встретиться с
отцом? – поинтересовался я у парня, который держал меня на руках и
тот застонал от неизбежности предстоящего события.
- У меня коленки трясутся, сеньор
Иньиго! – жалобно ответил он.
- Возвращаемся во дворец Торквемады,
берём самого кардинала, Глорию, твоего сына и таким ударным отрядом
едем к нему. Думаю, против таких аргументов он вряд ли сможет
устоять.
- Дай-то бог, сеньор Иньиго, -
вздохнул парень, который очень переживал за эту встречу, впрочем,
как и его жена, много от него наслушавшаяся, какой деверь строгий и
жёсткий.