– Понял.
– Дай слово.
– Слово будущего кэра, что мы уедем, едва станет опасно, и пусть
меня сожрут боги, если нарушу клятву.
Старика мои слова полностью устроили.
Мы с Катей таскали хворост прямо на дорогу, а Яков складывал его
шалашом. Затем положили сверху зеленые ветки вместе с листвой – они
дадут много дыма. Мой помощник развел огонь. Сидя в машине, мы
дождались, пока костер разгорится, и поехали дальше.
***
До нужного места добрались вечером. Навигатор привел к
двухэтажному особняку за оградой, оплетенной толстыми лозами.
Калитка была не заперта, но шла туго, будто к ней не прикасались
пару лет. Двор выглядел неухоженным. Сорная трава заполонила
клумбы. В самом особняке не горело ни одно окно.
Дорожка, выложенная посеревшей от времени плиткой, вилась между
рядами кустарника. Его ветви густо оплела паутина. Среди листвы
возились тонконогие пауки размером с ладонь. Бледные, почти
прозрачные, будто никогда не видевшие солнечного света. Ткачи.
Самые безобидные из темных сущностей – по крайней мере, пока не
лезешь в их гнезда. Пауки любили селиться в заброшенных местах,
подальше от людей, и это могло значить, что в особняке никто не
живет.
У этих были «Глаза» – артефакты, которые пауки делали из глазных
яблок. Среди людей «Глаза» использовались как отличная альтернатива
камерам видеонаблюдения. Правда, чтобы «видеть» то, что видит
«Глаз», нужно было вживить себе его пару. Некоторые безумцы даже
специально лишали себя глазных яблок, отдавали их паукам, а затем
один помещали в глазницу, а второй подвешивали где-нибудь в
укромном уголке. И не нужны были ни мониторы, ни интернет –
обладатель мог видеть все в любой момент из любой точки мира;
ночью, в туман, в метель, и даже сквозь дымовую завесу. Такие
артефакты считались полулегальными, потому что материал для них
требовался неоднозначный, а законным производством занимались
только артефакторы на службе государства, и их работа строго
контролировалась.
«Глаза» провожали нас взглядом всю дорогу от калитки до крыльца,
подергиваясь на глубоко вросших нитях паутины. Я поднялся по
ступеням и постучал. Никто не открыл. Мы потоптались немного у
входа, колотя в обшарпанную дверь по очереди. Тишина, будто особняк
действительно пустовал. Пришлось обойти здание по кругу, путаясь в
сорной траве и тарабаня в каждое окно.