Впрочем, какая сейчас разница?
Агентство останется, а вот надежды на создание семьи нет никакой. А она так мечтала о любящем муже, детях. Наверное, поэтому в бреду ей пригрезился этот блондин.
А еще — девочка…
Ульяна вспомнила вдруг худенькое лицо малышки с огромными черными глазами и удивительными волосами глубокого синего оттенка. Оно всплыло в сознании так неожиданно, точно взрыв фейерверка.
Кто это?
Почему картинка такая яркая, будто наваждение? Воспоминание, которого не может быть. Ульяна никогда не видела эту девочку прежде, но испытывала к ней непреодолимую привязанность. Как к собственному ребенку, которого никогда не было.
И быть не может…
Ульяна дернулась, и в этот момент поняла, что встать не сможет. Дело не в слабости и не в том, что нижняя половина тела должна сейчас находиться в гипсе. Ульяна была прикована к постели. Не кожаными ремнями, не веревками, а огромными якорными цепями, несколько раз обвитыми вокруг ног, бедер, талии и даже шеи.
— Какого светлого?! — выкрикнула Ульяна необычайно сильным, властным голосом. И почему-то не удивилась, что «светлый» было произнесено как ругательство. — Освободи меня, немедленно!
Дементий, назвавшийся мужем, побледнел.
— Моя королева… — прошептал обреченно. — Ты должна прийти в себя после взрыва, иначе из-за резкого прилива магии случится страшное!..
Из всего, что он сказал, Ульяна поняла и приняла только «взрыв». Это было просто и понятно. Взрыв она помнила хорошо. Как и удар о столб, и дикую боль, разрывающую на части.
Замок? Королева? Магия, да еще и неуспокоенная?..
Нет, о таком Ульяна не слышала.
— Не пори чушь, Дима! — потребовала зло. — Освободи сейчас, пока я спокойна, или…
Ульяна сама не поняла, что произошло, но ее лицо вдруг исказилось гримасой злобного презрения. Мимические мышцы словно вспомнили это привычное для них выражение.
Дементий как будто и не заметил, что его назвали чужим именем. Попятился к двери, выставив вперед ладони и демонстрируя полную покорность.
— Ультрамарина, прошу, сдержи гнев. Сейчас я приглашу лекаря, он тебя осмотрит, даст успокоительное. Тебе станет легче.
— Мне станет легче, если ты возьмешь топор и разрубишь эти треклятые цепи. А лекаря и его успокоительное можешь отправить светлым под хвост!
В этот момент Ульяне захотелось зажать себе рот. Когда это она успела стать такой кровожадной и несдержанной? Настоящей злодейкой! Если ее приковали к постели, значит, это она была угрозой всему замку?