Но у меня от него внутри ничего не зажигалось. Всё тихо и ровно. Красавчик резво поднялся на ноги и проследил за моим взглядом.
— Мопсы, конечно, очаровательные, но, будь моя воля, я бы предпочёл более брутальные породы собак, — произнёс мой собеседник, который, не теряя времени, также внимательно изучал меня.
— Я здесь новенькая и не в курсе, но, возможно, в следующий раз тебе разрешат выбрать другую комбинацию для браслета?
— Новенькая, — повторил за мной, особо просмаковав слово. — Символы здесь не меняются. Они принадлежат тому, кто изначально пригласил тебя в клуб. Они указывают на твою принадлежность. А ты у нас чья? — задавая вопрос, парень попытался взять мою руку, чтобы рассмотреть на ней браслет, но я резко отдернула её обратно. Почему-то показалось, что так будет правильно: не выдавать пока себя и своего спутника.
Его губы сжались в тонкую линию, но он сумел мгновенно скрыть растерянность за наигранным смехом.
— Какие мы пугливые! Маленькая пташка боится расправить крылья для первого полёта! Неужели так и не скажешь мне, кому принадлежишь? Чьей ты сегодня будешь, таинственная красавица?
— Я своя. А ты чей? — гордо задрала подбородок и оттянула подол платья вниз.
Чтоб тебе икалось, Алка! Надоумила же любимая подруга надеть своё старое платье ещё со студенческих времен. По её мнению, оно отлично подчёркивало мою полную грудь. Но на деле оказалось, что наряд с чужого плеча явно мне не по размеру и при резких движениях так и норовил обнажить мои бедра для всеобщего обозрения.
— Пока моя спутница на охоте, я полностью свободен! Вот хожу и ищу себе развлечения, — развёл руки в стороны. — Если не найдешь своего спутника, можешь позже присоединиться ко мне и моей даме! — наклонился ко мне так, что наши губы оказались всего в паре сантиметров друг от друга, и шепнул в пол тона. — Хочу после основного блюда попробовать сладкий розовый десерт!
За долю секунды мои щёки предательски порозовели. А стук ошалевшего сердца был слышен даже сквозь гул толпы. Меня накрыло дикое желание удрать от этого извращенца куда подальше. Пугающая ранее публика теперь казалась мне единственным спасением.
— Нет-нет, спасибо. Мне пора, — пискнула я, не узнав собственный голос.
Вцепилась в длинную лямку сумочки, как за спасительную соломинку, и сделала первый решительный шаг к побегу.