Игнатьев обнимает Романова за плечи и выводит из квартиры.
36
Романов и Игнатьев играют в бильярд в бильярдном клубе. Пьют пиво и едят чипсы.
– Ты помнишь, как мы в наряде картошку жарили прямо на спирали, а капитан застукал? – Вспоминает Игнатьев, – Плитки-то не было. Замыкание могло произойти в любой момент…
– Вкусная была картошка, не то, что эта гадость, – показывает Романов на пакетик с картошкой-фри, которую тут же отправляет в рот.
– Золотые были времена. Армия!
– Это потому, что всё, как на ладони. Сразу было видно, кто друг, а кто так.
– А давай выпьем за армию? – Предлагает Игнатьев.
– Давай. За нашу родную российскую армию! – Соглашается Романов.
Они чокаются кружками с пивом, выпивают и закусывают картошкой-фри.
– А ты чем занимаешься? – Интересуется Романов.
– Журналистскими расследованиями.
– Так ты у нас литератор, однако…
– Ну, до литератора я пока не дорос, а вот в хорошего журналиста превратился.
– Что расследуешь? – Спрашивает Романов.
– Преступления, – рассказывает Игнатьев, – Но в отличие от тебя – опера – я разоблачаю преступников не в суде, а на станицах глянцевых журналов.
– А те, кого ты разоблачаешь, тебя не бьют? – улыбается Романов.
– Случается и такое… – улыбается в ответ Игнатьев.
37
Эдик и Рома сидят в засаде во дворе дома Игнатьева.
– Его так просто не возьмешь – говорит Эдик.
– Смотри. Я кое-что для него приготовил.
Рома показывает кусок водопроводной трубы.
– Против лома нет приема!
– Только бы он раньше нас не заметил.
– А мы его здесь подождем, – предлагает Рома, – Он обязательно мимо пройдет.
В арку двора входят Романов и Игнатьев.
– Идут! – Видит их Эдик.
Романов и Игнатьев останавливаются у входа. Видно, что они выпившие.
– Классное место! – Произносит Игнатьев, – Я в этом клубе всегда зависаю, когда хочу расслабиться.
– Я думал, что ты с женщинами расслабляешься, – замечает Романов, – Ты ж у нас всегда ходоком был.
– Всему свое время, Коля. Совмещаю и то, и другое.
– Почему до сих пор не женился? – Интересуется Романов.
Игнатьев разводит руки в стороны:
– Не нашел ту – единственную, ради которой я пошел бы на этот шаг. А ты?
– Ты же знаешь, Егор, что Таня уехала и забыла меня, – вздыхает Романов, – Да и её родители были против. Особенно Надежда Сергеевна.
Игнатьев сочувственно смотрит на друга:
– До сих пор по ней сохнешь? Коля, ты не прав! Посмотри вокруг, сколько красивых женщин. И все хотят нашей любви!