– Нет-нет. Я обещала неустойку, – продолжала очаровывать пани Гражина. – Я сама очень сожалею, что такой приятный пан не поселился в нашем доме. От этих музыкантов столько шума!
– Неужели они заволокли на второй этаж рояль?
– Нет, они просто все время ругаются.
– Маэстро Чезаре бранит своего слугу?
– У них вовсе нет слуги.
– У них? – вскинул брови Княжнин.
Ему пришлось удивиться еще больше, когда легкие на помине новые постояльцы пани Гражины появились в кофейне. Они возвращались с прогулки. Странным было то, что маэстро с итальянским именем Чезаре разговаривал по-французски.
– Всего один стаканчик мне совершенно не помешает! – убеждал один, невысокий и полный, с густыми черными бровями.
– Даже не думай, тебе через два часа петь! – отрезал другой, если чем-то и похожий на маэстро, то не музыки, а фехтования. Он действительно был немного похож на Лафоше, и французский, безусловно, был его родным языком.
– Красное вино комнатной температуры прекрасно смягчает голосовые связки! – поглядывая в сторону столиков, настаивал чернобровый толстячок. Судя по всему, это и был маэстро Чезаре.
– Еще одно слово, тенор, и я сделаю из тебя сопрано! – пригрозил его импресарио, похожий на ландскнехта, и, очаровательно улыбнувшись не понимавшей французского пани Гражине, решительно подтолкнул маэстро к лестнице.
«Черт побери, я не знаю, кто это такие, но они явно не те, за кого себя выдают, – подумал Княжнин, отхлебывая кофе и даже не замечая, что обжигается. – Они французы. Если верно утверждение Игельстрома, что за границей плетется супротив нас заговор, то корни его – во Франции, откуда хотят распространить в Польшу свою революцию. Меньше чем через два часа они будут выступать перед посланником, за безопасность коего я отвечаю. Посланник будет тет-а-тет с госпожой Залуской, без охраны…»
В следующую минуту Княжнин решительно поднялся из-за стола и вслед за подозрительными иностранцами взбежал на второй этаж. У него созрел план. Он представится тем, кто есть на самом деле, – офицер при российском посланнике. А потом скажет, что барон Игельстром, узнав о затруднениях маэстро Чезаре, велел прислать в его распоряжение слугу. И через четверть часа Княжнин приставит к Чезаре Андрюху, который при его сообразительности быстро раскусит, что это за люди, с кем они встречаются, есть ли у них оружие, запомнит их слова, пусть даже не понимая их смысла. Вряд ли эти «музыканты», во всю бранившиеся в кофейне при стечении людей, станут опасаться говорить при русском мальчишке.