Этот молодой человек встречал будущих постояльцев во дворе. Княжнин был немало удивлен тому, что поручик сразу подошел не к пану Константину, а именно к нему. Молодой офицер еще больше удивил Княжнина, назвав его фамилию:
– Капитан-поручик Княжнин?
– Да, сударь, это я, – подтвердил Княжнин, спрыгнув с коня.
– Поручик Гарновский, – представился артиллерист, прикладывая руку к каске с черным султаном и белым этишкетом.
Княжнину, как всякому военному, любопытно было рассмотреть униформу, которую прежде не видел. Симпатичный мундир: зеленый с черными отворотами сюртук, белые штаны, ладные сапоги тоже с отворотами – по-здешнему халявами, наконец, каска, придающая форме этакий античный оттенок.
– Гетман Косаковский вчера был предупрежден эстафетой о вашем приезде. Я узнал это, потому что как раз был в карауле на его квартире. И вчера же вслед за эстафетой вам пришли из Варшавы листы, – продолжал литовский поручик, заставив Княжнина, наконец, обратить внимание не на мундир, а на него самого. Это был приятный молодой человек лет двадцати четырех, среднего роста, худощавый, но широкоплечий, с немного вздернутым носом. Из-под каски, полностью закрывая уши, выбивались густые каштановые волосы – подстрижен поручик был вовсе не на сарматский манер. И вполне свободно говорил по-русски (только письма называл «листами»):
– Слуга пана Саковича сказал, что вместе с его господином приедет русский офицер, он назвал вашу фамилию, и я понял, что эти листы вам. Вот они, я принес, чтобы вы могли прочесть их сразу по прибытию.
– Вам позволили их взять? – не поверил Княжнин, уставившийся на конверты, которые протянул ему поручик. Тот просто пожал плечами:
– Я сказал, что вы мой квартирант. К тому же оба письма частного характера.
– Весьма любезно с вашей стороны, господин Гарновский! Поручик в ответ лишь учтиво кивнул и перешел к пану Константину, чтобы проводить того к своему дядюшке.
Два письма остались в руках у Княжнина, и он решил прочесть их прямо здесь, во дворе. Одно было от поручика Протазанова, другое – от Лизы.