– Могу ли я уточнить у Вас, какого роста был тот неизвестный, которого Вы видели ночью?
Она вдумчиво потерла щеку.
– Кажется, он был очень высоким.
– Насколько?
– Не знаю, может, как Вы, или даже выше.
Адлер не учел тот факт, что для свидетельницы высокими, скорее всего, кажутся все. Сам он с трудом дотянул до 170 см, потому на звание высокого претендовать не смел.
– А Вы, случайно, не видели его раньше?
– Нет.
– А куда он направился?
– Знаете, в какой-то момент, показалось, что он смотрит на меня, хотя глаз его я не видела. Он и сам находился в тени, но его глаза – они как черные дыры, понимаете?
Следователь кивнул, хотя и не представлял, о чем идет речь.
– Я испугалась, – продолжила она, – спряталась, а когда снова выглянула в окно, от него уже и след простыл.
– А мясник Томаш не говорил Вам незадолго до трагедии о каком-то возможном визите, может, он кого-то ждал, или с кем-то открыто конфликтовал?
Она покачала головой и сказала:
– Нет. Мы с ним не общались толком, лишь изредка перебрасывались словами в силу необходимости, да и общих тем для разговора едва ли с ним можно было сыскать. Видите ли, здесь многие считают, что, – на секунду она замолкла с открытым ртом, стараясь придумать альтернативу слову «псих», – что у него имелись старческие проблемы с головой.
– Вы не знаете, остались ли у него родственники?
– Не имею понятия.
Глубокий вдох Адлера перешел в долгий зевок. Он повертел протокол, сложил его пополам и убрал в куртку. Полицейский уже готовился встать, распрощаться и отправиться обратно в хлев к Томашу, как неожиданно для себя, не рассчитывая на ответ, спросил:
– А Вы, случайно, никогда не слышали, – помешал он рукой воздух перед собой, подыскивая подходящие фразы, – о Темном человеке, или Черном человеке? Как-то так…
Он остановил поток рассуждений, увидев, как Помалинова побледнела. Добродушие с ее лица испарилось.
– И жил по ночам под мостом человек, – она вздохнула и крепко сжала холку бумажной собаке. Следующее она произнесла уже шепотом. – И звали его Карел Дворжа´к.
– Карел? Дворжак? – переспросил Адлер по отдельности, не смотря записывая имя в блокнот.
– Да, – ответила она, пронзив его взглядом. – А еще его звали «Модранский психопат».
Следователь пометил и это. В голове его прозвучали слова, которые стоило бы сказать: «Если Вам не хочется вспоминать, то мы могли бы обсудить это в другой раз». Но едва он прокрутил их, как понял: не узнав правды, уснуть не сможет.