– Гадов нужно добивать, не так ли? – словно себя спросил старик.
– Ладно, пусть еще поживут, – глядя на валяющихся отметил Борзунов.
– Это же надо! Такая неудачная прогулка, – переживал старик. – Ребята, вы извините старика, у нас такое бывает…
– Форс-мажор, ничего страшного, Станислав Фрунзевич, мне не привыкать. Лично я прекрасно размялся, необходимо ведь держать себя в форме, – ответил Борзан и отбросил трубу подальше в море.
– Люблю наш русский бардак, всегда можно найти подходящий металлолом на пляже. Кто сказал, что труба – не холодное оружие? – рассмеялся старый разведчик.
– Напились обормоты, получили по соплям. Нам нужно уйти, нет смысла объясняться еще и с полицией, – сухо произнес майор, явно испытывая удовольствие от своих точных ударов.
– Это точно, Миленочка, давайте руку! Мы уходим домой, вот так! Настоящий разведчик всегда должен уметь вовремя смыться…
Старик взял молодую женщину под руку, и они пошли прочь от пустынного пляжа.
Под звуки ночных сверчков и цикад они устроили чаепитие на летней кухне. Супруга полковника угощала гостей пирожками, начиненными домашним творогом и клубничным вареньем.
– Возможно, вам будет интересна одна история?.. – осторожно проговорил Станислав Фрунзевич, глядя то на Александра, то на Милену.
– Какая история? – поинтересовалась девушка, а потом облизнулась. – Безумно вкусные пирожки. Ничего подобного я в жизни не ела.
– Интересно, безусловно, – многозначительно подтвердил Александр.
– Впрочем, я никогда не рассказывал о себе никому. Знаете, друзья, все ведь засекречено, в том числе и жизнь моей семьи.
– Что же изменилось, Станислав… – тихо спросил Борзунов.
– Вчера был последний день моей подписки о неразглашении государственной тайны. По сути, и государства того уже нет, и герои в земле спят крепким сном… Не видят этого шабаша новой не совсем русской буржуазии. Не могу же я все это унести с собой в могилу…
– Стасик, опять ты? – С укоризной посмотрела на мужа пожилая жена.
– Ну что, Стасик, Стасик… Уже семьдесят восемь лет Стасик. Неси-ка лучше наливку из чернослива. Выпьем за молодых, за обилие детишек в вашей прекрасной семье.
Жена полковника принесла домашнее вино, выпили. Кобрин был мрачен, все о чем-то думал.
– Ну, все, ребята, время за полночь, давайте спать. Завтра будет день, потом и поговорим…