Но в этот миг хлопнула дверь. В покои ввалилась пёстрая толпа - советники, слуги, стража. Я сжалась под их любопытными взглядами, пытаясь прикрыть наготу. Щёки заливала краска стыда.
Пришельцы не скрывали своего изумления. Только Акихар хитро усмехнулся в кулак. Высокий худой старик забормотал нараспев, воздевая руки:
— О великий Ияр! Радуйся, ибо боги даровали тебе чудесное исцеление! Жизнь твоя будет долгой, а власть нерушимой...
Дальше я не слушала. Лихорадочно шарила глазами, ища лазейку. Голова шла кругом от пережитого, от болезненного возбуждения и страха. Лишь бы сбежать, лишь бы не видеть его - несбывшийся морок, полночный кошмар!
И тут взгляд зацепился за знакомое пятно. Кекс - мой храбрый пушистый защитник! Он прятался за портьерой, сверкая янтарными глазами. Поймал мой взгляд, дёрнул ухом - мол, беги, глупая, чего медлишь? Я твой тыл прикрою!
Губы невольно дрогнули в улыбке. Даже здесь, за тридевять земель, не бросает меня мой верный друг. Насмешливый взгляд, упрямо задранный подбородок - всё говорило о готовности сражаться. Бесстрашный котяра!
Пока Ияр распекал стражников, я спустила ноги с кровати. Подхватила покрывало, обмоталась наспех. Сердце ухало, дыхание срывалось - но теперь от волнения и надежды. Пора выбираться из этой западни, пока голова кругом не пошла!
Только я дёрнулась вперёд - как тяжёлая рука сомкнулась на локте. Я ахнула, вскинула глаза - и провалилась в бездну. В два чёрных омута, где плясало голодное пламя.
— Куда же ты, красавица? — хриплый голос вибрацией отдался в костях. — Мы не закончили.
Веление и обещание. Приказ и угроза. Всё смешалось, спуталось. Я закусила губу, кровь бешено стучала в висках. Дикое, исступлённое желание вновь накрыло с головой - отдаться, покориться, слиться в экстазе. Забыть обо всем, познать запретную негу в его руках...
Из горла вырвался сдавленный всхлип. Я дёрнулась раз, другой - напрасно. Хватка была стальной, нечеловечески сильной. Поняла - не вырвусь. И разрыдалась - горько, безутешно. От страха, стыда и отчаяния.
Моя истерика привела его в чувство. Он встряхнул меня, процедил сквозь зубы:
— Довольно! Найра, забери девчонку. Проследи, чтобы её привели в порядок. И после праздника... Пусть ждёт меня здесь же.
— А тряпье это сжечь, - снова взглянул на меня. - В Заграбье, знаю, у вас по-иному, женщины штаны носят, мужам равны. Но здесь, в Амманека, свои обычаи. Нас, верных закону Ярыша, такое оскорбляет.