Голубоглазый ангел с золотыми крыльями улыбнулся и что-то протянул ей в ладони.
– Возьми, – мягко произнес он.
Это был ключ. Она откуда-то уже знала: такими ключами обычно воскрешают людей, заводя в них остывшие сердца.
– Тебе сюда. – Ангел указал на одну из дорог, что по-особому засветилась в этот момент.
Их было много. Сотни разноцветных дорог, переплетенных между собой, словно тугие нити. На фоне пустоты, посреди которой они стояли, эти нити слепили глаза.
– Не собьешься, – прочитал ее мысли Ангел. – По другим просто не сможешь пройти.
Она взяла из его руки ключ:
– Это ведь – только для одной жизни?
Ангел согласно кивнул:
– Одной будет достаточно, поверь. И не торопись, выбор может быть весьма сладок.
Дорога оказалась всего в несколько шагов. Ее глазам открылось зеленое поле, на котором росли диковинные цветы. Она принялась их рвать и вдруг застыла в удивлении, цветы выпали из рук: в высокой траве лежал молодой мужчина с простреленной грудью. Она подошла ближе и опустилась на колени. Он был мертв и вряд ли мог отвести взгляд во избежание нежелательного знакомства. Кровь еще сочилась из раны, вытекая яркими пятнами сквозь разорванный шелк белоснежной сорочки. Она когда-то его уже видела, когда-то давно, вот только где? Ах да: он был принцем, законным наследником короны, которому мешали взойти на престол двое братьев, строя жестокие козни. Она очень за него тогда переживала, надрывая свое одинокое сердце. Добился ли он короны, или его убили до восшествия на престол? Ответа она не знала, а все, что вспомнила, обрывалось на завязке с интригами.
Молодое лицо, обрамленное темными локонами, останавливало на себе взгляд. Тонкие губы были разомкнуты, дыхание в них остыло. На нежной шее перестала пульсировать жизнь. Она уже поднесла ключ к его груди, как вдруг остановилась: «Не торопись, выбор может быть весьма сладок» – вспомнились ей слова ангела.
– Выбор? Разве у меня может быть выбор?
Она отдернула руку с ключом от сердца принца и, не понимая себя, встала с колен. Сделала несколько шагов по зеленой траве и снова принялась рвать цветы, дивясь их запахам и замысловатым соцветьям. В детстве рвать цветы ей не разрешали, только смотреть на них. Впереди послышалось журчание ручья. Прозрачная вода струилась по земле. Она бросила сорванные цветы в воду, и те, подхваченные течением, понеслись прочь.