Девушка всё ещё продолжала оставаться во власти страха, что преследовал её и только лёгкое подобие улыбки, схожее с лучом солнца, вырывающимся из-за туч в ненастную осеннюю погоду, выражающее искреннюю благодарность, промелькнуло на её посиневших от холода губах.
Тело же, прикрытое лёгким, не по сезону, платьем дрожало мелкой дрожью, и кто-то из экипажа, накинул на её плечи подобие камзола, от чего дрожь поубавилась, пока не прекратилась совсем. Она даже поблагодарить не успела за столь щедрый жест, поелику всё её внимание было приковано высоким человеком в чёрном на борту – капитаном.
На нём в очень редких случаях видели другие цвета и среди пиратского братства, бороздящего морские просторы, по этой привычке давно утвердилось прозвание «Демон», что в некоторой степени соответствовало как во внешности, так и в поведении в жизни, которую они знали.
О том, что была великосветская жизнь до этого, об этом он старался ни сам не вспоминать и другим не напоминать. Да и немного было таких, кто знал о его блестящем прошлом, где яркие дамы в пышных туалетах, залы с тысячами свечей и нескончаемой музыкой.
«Главное в жизни не бояться начинать всё с чистого листа. Ибо не столько страшно падение, сколько отсутствие желания подняться», – вывел для себя он формулу и в минуты отчаяния всегда советовал приятелям, таким же романтикам морских просторов. Давно ли было то время, когда он не имел ни единого су в кармане, весь истерзанный шёл в потёмках, сам не совсем осознавая, куда он направляется? Его вела единственная мысль: «выжить во что бы то ни стало, что в итоге ему удалось сделать. В то время властвовала в его душе позиция, которая казалась единственно верной: он не останется на земле… Не станет преклоняться перед кем-либо, не станет изображать верность кому-либо. Его путь – это бескрайнее море.
Возможно, когда-нибудь он вернётся сюда, но даже самому себе он не мог назвать дату, когда это произойдёт. Антуан ещё в отрочестве познал истину: если пытаться играть на две стороны, можно легко и просто потерять себя, собственную душу. Она не будет принадлежать тебе, погрязнув в грязи интриг и склоков, сплетен и вражды. Ибо, жить в грязи и оставаться чистым невозможно, всегда кто-то измажет. Попытка же вырваться обернётся смертью. Потому как толпа, даже если она состоит из высокородных господ, остаётся толпой, подчинённой идее, которую ей навязывают.