Карась приехал вечером прекрасного летнего дня и сразу расположил к себе Мэрион. Ещё бы: высокий статный блондин с вьющимися волосами и белозубой улыбкой, – этот шельмец был очень харизматичен!
– Какие у тебя мышцы! – хихикнула старушка Мэрион, потрогав накачанный бицепс Карася. – Мы с тобой сработаемся!
Дело было в шляпе. Дима бросил свои пожитки в доме, после чего мы решили прогуляться. Я очень люблю гулять по вечерам, но Ивана на прогулки было вообще не вытащить, поэтому и мне после работы приходилось сидеть в доме, так как прогулки в одиночестве по тёмным просёлочным дорогам навевали тоску. А прогулка с Карасём поставила всё на свои места: мы шли, болтали о жизни, вокруг стрекотали сверчки, а над нами светили яркие звёзды английского неба. Я ощутил, что жизнь начала входить в правильное русло: моя сестра была рядом со мной, большинство из рабочего персонала были русскими, а теперь ещё приехал человек, у которого оказались схожие интересы. Смятение в душе, практически постоянно присутствовавшее с момента моего приезда, исчезло.
На следующий день мы с Карасём были свободны до шести часов вечера, поэтому решили побродить по окрестностям. За два месяца своей жизни в гостинице, я исследовал лишь малую часть вокруг отеля, – мне не хватало верного спутника, который бы поддерживал мою тягу к длительным прогулкам. Утром мы вышли из отеля, прошли небольшой лесок, перешли дорогу и нашему взгляду открылась удивительная панорама: до самого горизонта простиралась местность, похожая на африканскую саванну. Острова небольших лесопосадок чередовались с травой и цветами. Всё это окаймлялось тропинками, которые, пересекаясь друг с другом, создавали причудливый узор, напоминавший разноцветное лоскутное оделяло. И эту сказочную красоту дополняло светло-голубое море на горизонте.
– Давай до моря дойдём? – предложил Карась.
– Давай, – ответил я.
И мы пошли. Через некоторое время мы перестали разговаривать и шли молча, слушая шёпот природы. Что может быть лучше? Ни один звук, рожденный человеком, кроме звука дыхания младенца, с этим не сравнится. Шелест листьев. Сухой травы. Пение птиц и стрекотание кузнечиков, славящих Творца.
Вскоре я начал впадать в то полутрансовое состояние, которое возникает у меня при молчаливом путешествии пешком. Уже не было гор грязной посуды, английской речи, сумасшедших людей и лицемерия. Это был сон, а на самом деле я всегда шёл по этой дороге с другом, и тёплое солнце согревало нас своими лучами. Через три часа мы вышли на высокий обрыв и, взглянув вниз, я увидел морского котика, неспешно плывущего вдоль берега.