– Тут уж ничего не поделаешь, работа! – улыбнулся я.
– Ну ладно, не обижайся, в ближайшее время заскочу, и не один, а с новым ТВ. – Влад обрисовал в воздухе огромного размера телевизор и, попрощавшись, помчался на работу.
После отъезда друга мне стало как-то совсем грустно. Депрессия, возникшая из-за разбитого чувства к моей бывшей любви, угнетала меня всё сильнее и сильней. Вертя в руках найденное кольцо, я думал лишь о загадочной фразе, выгравированной на нём.
Весь день я абсолютно «разбитый» провалялся на кровати, и даже не притронулся к той еде, которую привез мне друг. Чувства голода не было, внутри царило ощущение истощенности и полной слабости. Так я долежал до глубокого вечера и не заметил, как уснул. Разбудил меня ночной звонок в дверь. Я приоткрыл глаза и глянул на часы, была уже поздняя ночь. Встав с кровати я пошёл открывать:
– Кто там?
– Это…, ааа! яяя!!! – раздался совсем не трезвый голос из-за двери.
Открыв, я увидел Евгению, еле-еле стоявшую на ногах. От преизбыточно выпитого алкоголя она пыталась держаться за дверной косяк, что получалась крайне неловко, её рука постоянно соскальзывала и Женя, с некоторой периодичностью спотыкаясь, делала шаг вперед, после чего, сильно возмущаясь, возвращалась в исходную позицию. Увидев, что дверь открылась, она попыталась уверенно войти, но споткнулась и, падая, ухватилась за мою шею.
– Что, свою любимую не узнаешь? – сказала она и мерзко икнула мне на ухо.
– Узнаю, узнаю, заходи дорогая… – ответил я скрипя зубами.
– Нет, не узнаешь… Докатились, свою любимую не узнает!
Неужели несколько дней назад, когда напился, со стороны я выгладил так же? Какой позор, подумал я и стал затаскивать «полуживое тело» в комнату. По дороге «тело» что-то не внятно бурчало и размахивало руками так, будто собиралось плыть баттерфляем. Уложив Женю на кровать я попытался её раздеть, но так как свет в комнате не горел, случайно зацепился браслетом за блузку. Распутать браслет в темноте оказалась не так уж просто, и я полез включать бра. Лампочка ярко вспыхнула, моментально осветив кровать бледно разовым цветом, от чего Женя сначала закрыла глаза, потом долго щурилась и уже потом с большим усилием открыла их. Её зрачки были настолько сильно расширены, что напоминали два огромных блюдца. Это было совсем не нормально. Я насторожился и, выждав некоторое время, опять обратил на них внимание. Они не уменьшались ни на «дюйм».