10:40
В автобусе пахнет мятой, что меня немного удивляет. Эвен, как обычно, проводил меня до остановки и отправился по своим делам, а мне предстоит день, полный одиночества, которое меня ни капельки не смущает.
Мы едем очень медленно, и кажется, что проходит целая вечность с тех пор, как я вышла из дома моего бойфренда. Почему-то вошло в привычку улыбаться, вспоминая о нём. Он прекрасен. Добрый, милый, наивный, как ребёнок… а ещё он – моё спасение.
Смотрю в окно на проезжающие машины и полностью погружаюсь в мысли.
– Примерно половину жизни мы живём неосознанно. – говорила наша преподавательница по философии. – Когда едем в автобусе, идём домой, смотрим фильм – мы выпадаем из реальности.
Она права. Сколько же мы на самом деле живём? Наполовину меньше, чем нам кажется. Как минимум наполовину. Я же и вовсе застряла в воспоминаниях.
Вдруг знакомый силуэт мелькнул на дороге, и я ошарашенно оглядываюсь назад. Мне стало не по себе, тело затряслось, и появилось такое чувство, будто прямо сейчас начнётся истерика. Такого давно не было. Я вскакиваю со своего места и схожу на следующей же остановке. Направляюсь навстречу силуэту. А в голове одна мысль: «Опять с ума сходишь, да?».
Сначала иду очень быстро. Мои бешеные глаза мечутся из стороны в сторону так жадно, будто в поисках добычи.
– Я верну тебя! – говорил он, – Обязательно.
Вот только когда? Я превратилась в нелепую дуру со склонностями к паранойе, напористо расталкивающую перед собой людей. В ушах жужжит, а голова будто напичкана ватой. Я не слышу ничего, только голоса из толпы, которые сливаются в шумящую мелодию. «Где же ты? Где ты?»
Я чуть ли не сталкиваю парня в синих джинсах и бирюзовой рубашке, который также шёл быстрым шагом и не смотрел по сторонам. Это его я приняла за Алекса, но, конечно же, ошиблась.
– Осторожнее, – сказал парень, вглядываясь в моё лицо.
– Извините, – отвечаю я тихо, и меня начинает трясти ещё сильнее.
– Вы… плачете?
***
Раньше я никогда не рыдала. Честное слово, никогда! Даже на похоронах каких-то дальних родственников могла всплакнуть, но рыдать – это не про меня. Но всё начало меняться. Я это почувствовала ещё тогда, когда впервые его увидела.
И вот теперь я начала рыдать, как те плаксы, которые никогда не устают жаловаться на жизнь и на парней. Я рыдала, как маленькая девочка в магазине, которой не купили понравившуюся куклу. Я рыдала, как человек, который почувствовал себя использованным.