Аластер устало потер переносицу.
— Да уж. Твой «дух» убить невозможно.
Ладно, я дам тебе реактивы. Только учти, Марша, если ты взорвешь
пол лаборатории своим эликсиром, я тебя лично высеку розгами.
Пошли.
И мы направились в подвал, где
располагалась лаборатория родителей. Мне строго настрого было
запрещено к ней приближаться. А вот Аластер частенько проводил там
все свободное время, практикуясь или создавая совершенно новые
зелья по собственным рецептам. Некоторые из них уже снискали
признание в Баклберри и люди с удовольствием ими пользовались.
Например, «зелье чистоты», которое
успешно удаляло въевшиеся пятна и неприятные запахи с одежды и
обивки мебели. Или «настойка вечного пера»: единожды обмакнув перо
в это зелье, можно было писать бесконечно, пока не сломается само
перо. Продавцы канцелярских лавочек, конечно, были не рады такому
открытию. А вот студенты, менторы и прочие «пишущие» были в
восторге!
Случались и неудачные эксперименты.
«Зелье бодрости» Аластера действительно придавало сил и снимало
усталость. Но как только его действие заканчивалось — человек
засыпал мгновенно. Стоя, сидя, во время разговора или езды на
велосипеде — не важно. Брат пытался доработать свое творение, но
пока ничего путного из этого не вышло.
Еще было «зелье телепортации»,
которое перемещало выпившего ровно на один метр в случайном
направлении.
Пока мы спускались по скрипучей
лестнице в подвал, я решила все-таки перейти к делу, из-за которого
пришла.
— А почему к нам давно не заходил
Мортис? — Как бы между прочим спросила, скользя пальцами по
полированным перилам. — Вы что, больше не дружите?
Аластер остановился на нижней
ступеньке и обернулся ко мне.
— Учеба на старших курсах сложна,
Марша. Студентам некогда заниматься такими глупостями, как хождение
по гостям. Но с чего вдруг такой интерес к Мортису? Ты же всегда
говорила, что он угрюмый и неприятный тип.
— Ну может я повзрослела и поняла,
что мрачные, угрюмые мужчины очень романтичны.
Бедняга Аластер чуть связку ключей не
выронил. Он уставился на меня в недоумении. Даже рот слегка
приоткрыл.
— Марша! Тебе же всего семнадцать!
Какая романтика! Ты должна думать об учебе!
Я не удержала серьезную мину и мои
губы расплылись в широкой улыбке.
— Ты такой забавный, Аластер. И
предсказуемый. Я пошутила. Все еще считаю Мортиса угрюмым и
неприятным.