- Марша, что ты здесь делаешь? Что произошло?
- Да я дежурила в лаборатории, задержалась. Уже шла домой, когда
услышала крик и нашла бедную мадам Фокстер и этого вот…
Я обернулась, оббегая глазами менторскую. Но странного парня
нигде не было.
«Ну влипла! И как я это объясню?»
Я стояла посреди разгромленной менторской, сжимая в руке
увесистый том о болотных ведьмах, и смотрела на лица прибывших.
- Этого вот… никого, - закончила я, чувствуя, как краснею.
Ночной сторож, коренастый мужчина с багровым лицом, хмыкнул и
многозначительно покрутил пальцем у виска. Мадам Эвелдор
вздохнула.
- Мы обязательно во всем разберемся! Не волнуйся.
Да уж. Как тут не волноваться? Когда твоего ментора убивают,
подозрительные парни исчезают, а тебя застают возле трупа в
неоднозначной позе?
Мадам Эвелдор распорядилась вызвать целителей и арканумов. Меня
же, под конвоем сонного и недовольного ночного сторожа, отправили
домой.
- Марша Франческа Блум!
От звонкого, срывающегося на визг
крика мадам Сниффлботтом я подскочила на кровати и нехило так
приложилась головой об полку.
- С-с-с-с, - схватилась за ушибленное
место, потирая.
С полки на кровать полетели мои
безделушки: снежный шар, статуэтки единорогов в разных позах,
разноцветные стеклянные шарики и портрет любимого кота Мистера
Вискерса в рамочке с сердечками.
Я села на кровати, пытаясь
сфокусировать взгляд на разъяренной мадам Сниффлботтом, чье лицо
было пунцовым.
- Что Вы опять натворили, юная леди?!
Не успела я еще кофию утреннего подать, а в наш дом уже явился
арканум. По твою грешную душу, негодница! Живо одевайся и
спускайся! Не заставляй достопочтенного господина ждать.
Охая и причитая, мадам Сниффлботтом
удалилась. Я сползла с кровати и принялась натягивать клетчатую
форму с кружевным воротничком. От жесткой ткани кожа нестерпимо
чесалась. Гораздо комфортней было бы явиться в пижаме и плюшевом
халате, но получать от экономки выволочку еще и за неподобающий
внешний вид не хотелось совершенно.
Расчесала длинные русые волосы и
взглянула в зеркало. В целом – сносно. Обычная девчонка семнадцати
лет, ничего примечательного.
Спустившись вниз, я увидела его.
Высокий, широкоплечий мужчина в строгом черном костюме сидел за
столом, попивая из фарфоровой чашечки, которая весьма комично
смотрелась в его огромных руках. Напротив арканума сидел Аластер в
идеально отглаженной форме. Вот в его тонких аристократических
пальцах элемент дорогого сервиза был более чем уместен. Брат
откинул с лица прядь длинных белых волос и с укором посмотрел на
меня выразительными серыми глазами.