— «Очень мило, дорогая.»
Кэндис замерла.
— «Ч-что?!»
— «Финес и Ферб такие изобретательные, я уверена, что это что-то
познавательное.»
— «Познавательное?! МАМА, ОНИ ВЗРЫВАЮТ КОСМОС!»
— «Кэндис, дорогая, не драматизируй.»
— «Я НЕ ДРАМАТИЗИРУЮ! ПОЙДЁМ, Я ТЕБЕ ПОКАЖУ!»
Она схватила маму за руку и, несмотря на её протесты, потащила
во двор.
— «Ты сама всё увидишь! Гигантская рогатка! Разрушающийся
метеорит! Это будет моё величайшее разоблачение!»
Они вышли на задний двор.
Кэндис вытянула руку, указывая вперёд:
— «ВОТ, СМОТРИ!»
Но...
Двор был пуст.
Никакой рогатки.
Никакого метеорита.
Просто обычный ухоженный газон, качели и Пери, мирно сидящий у
миски с кормом.
Кэндис моргнула.
— «Ч-что?! Но... но... он был здесь! И рогатка! И Финес! И Ферб!
И метеорит!»
Линда скептически посмотрела на неё.
— «Кэндис, дорогая, ты, наверное, пересмотрела научной
фантастики.»
Она развернулась и пошла обратно в дом, снова набирая
Вивиан.
Кэндис осталась стоять на месте, глядя в пустоту.
— «Но... но...»
Она глубоко вдохнула.
— «Ну я хотя бы спасла мир ... ура!»
Она опустила руки и угрюмо зашагала обратно в дом.
Пери, наблюдая за ней, прикрыл один глаз и с лёгким интересом
продолжил есть корм.
Доктор Фуфелшмертц проснулся с привычным ощущением лёгкого
недовольства. Он медленно открыл глаза, посмотрел на потолок и
вздохнул.
— "Ну что ж, ещё один день, полный возможностей... для
разочарования."
За окном яркое утреннее солнце сияло так радостно, что
Фуфелшмертц почувствовал себя ещё хуже. Он подошёл к окну, сделал
недовольное лицо и махнул рукой.
— "Ах, это солнце! Оно слишком светлое, слишком... солнечное!
Почему оно не может быть немного угрюмее?"
Он хлопнул в ладоши, и окно на его команду сменилось на
голографическое изображение дождливого города.
— "Вот так-то лучше."
После этого он споткнулся, пробормотав что-то про "гравитацию,
которая всё ещё работает против него", и приступил к утренней
зарядке. Каждое упражнение сопровождалось его комментариями.
— "И раз... Великолепное потягивание, достойное злодея мирового
уровня!"
Он поднял руки вверх, будто собирался захватить мир, но быстро
устал и перешёл к следующему упражнению.
— "Теперь наклон! Это поза 'я устать от этот мир, но всё равно
лучше всех'!"
— "А теперь самое главное — самодовольное хмыканье!" — он
выпрямился, скрестил руки на груди и издал глубокое,
удовлетворённое "хм".