Наспех открывая все ящики, я нашёл коробку боеприпасов в глубине одного из них и быстро перезарядил ружье недостающими патронами. Оба охранника Гюса бросились к посетителям, которые испуганно скучились в углу зала под телевизором.
Снаружи начинался дождь. Дождь стучал по крыше над головами как барабанная дробь. Из переполненных желобов хлюпала вода. В «Хамелеоне» воцарилась мёртвая тишина. Я заорал:
– Я хочу знать, где Гвен Шнебель!
Никто не открыл рта, как если бы они были заклеены скотчем. Казалось, что-то вроде негласной договорённости плавало в воздухе между людьми в баре. Нервный гнев заставил кулаки резко сжаться.
– Я не собираюсь повторять дважды. Если я не получу ответа, вначале пристрелю весельчаков, прихвостней Гюса, затем остальных пока кто-то не заговорит.
Я направил ружье на первого из охранников Гюса и выстрелил по его ногам. Тип заорал как резанный, кровь начала сочиться от ранения свинцовой дробью. Он упал на пол, держась за ноги. Сила куда-то сразу подевалась, исказив его лицо глубокими морщинами и темными кругами под глазами. Глаза наполнились слезами от боли и унижения. Рыдая, он прислонился к ножке стола и был похож на грязного пацана, задумавшего что-то неладное на улице.
– По второму!?
Я медленно перемещаю прицел по залу и целюсь во второго прихвостня Гюса.
Он заорал в панике:
– Я ничего не знаю! Если бы я знал что-то, я вам сказал бы!
Он испуганно закрыл лицо руками, хотя его оскал с приподнятой губой не предвещал мне ничего хорошего. Нужно было сматываться отсюда и побыстрее.
В глубине бара я заметил двух типов, которые пытались перемещаться, прикрываясь другими. Вдруг меня резко осветили огни фар автомобиля. Это машина остановилась перед входом. Первая мысль была направиться к ней. Но я быстро осознал, что один и вооружён всего лишь шестизарядным ружьём. Если они все ринуться на меня, я не смогу сопротивляться. Их надо опередить. Я снова выстрелил в потолок выше толпы. Неоновая лампа взорвалась, обрушившись каскадом осколков на головы. Все попрятались кто куда, за стулья, под столы. Внушительного вида человек с чёрными с проседью усами и лысеющей головой, со слишком отодвинутой назад большой шляпой, укоризненно покачал головой. Казалось, он вовсе не встревожен перестрелкой, а его глаза на выкате просто ухмылялись. Я всегда остерегался невозмутимых типов в такие напряжённые моменты, поэтому зацепил за него свой взгляд. На полу копошился Гюс рядом с парнем, которому я прострелил ноги. Я вышел из-под укрытия стойки, нанеся удар ногой по бармену, чтобы привести его в чувства.