- Поговорим? – почти миролюбиво предложил я, отлипая от какой-то
статуи фривольного вида и оказываясь у него на пути. Почти – потому
что желание оторвать ему ноги и руки никуда не делось. Я только
отложил его на некоторое время в сторону.
Принц сделал морду кирпичом и попытался пройти мимо, как если бы
я был пустым местом. Что ж, придётся прибегнуть к урокам,
полученным у Царя…
Едва заметно изменилась осанка, поза, стал другим взгляд,
налились внутренней силой черты лица… Камера не засекла бы этих
перемен – до техники, способной засекать изменения в человеческой
ауре, в этом будущем ещё не додумались.
Моё преображение было неуловимым, мгновенным и очень
убедительным. Только что взгляд Винса смотрел сквозь меня – и
словно упёрся в каменную стену. Ему пришлось меня увидеть, потому
что ничего иного ему не оставалось – весь мой вид явственно говорил
о том, что мимо таких людей не проходят даже короли.
А справляться с такими инстинктами его никто не учил. Не нашёл
король Родриго такого Царя для своего сына…
Теперь этот сын стоял перед представителем той старой
нео-аристократии, с которой начинался взлёт человечества за орбиту
Земли, и которой уже не было здесь. Люди-мечтатели со сталью во
взгляде, с которыми не поговоришь свысока – только на равных –
остались там, во временах Рюрика.
Пока не разбудили меня.
- Что тебе? – превозмогая себя, буркнул Винсент. Единственная
демонстрация независимости, которую он смог из себя выжать. И это я
ещё даже не начал на него давить…
- Перечислить? – я размял пальцы. – В приличном обществе за то,
что ты сделал, принято бить по лицу.
- Ты не посмеешь! – он хотел бросить это гордо, но сбился на
щенячий взвизг – я усилил давление.
- Ты посмел похитить мою сестру, - я говорил тихо, но слова
ложились в его сознание как патроны в обойму – с тихими
металлическими щелчками. – Ты угрожал моей девушке. Ваши
"королевские", - я пальцами изобразил кавычки, - дома убивали за
меньшее. Куда меньшее…
- У тебя нет доказательств! – Винс занервничал.
Ещё бы. Пример Пьера был достаточно весомым свидетельством, что
я пустыми угрозами не разбрасываюсь.
- А я не суд присяжных, - я позволил холодной усмешке скользнуть
по своим губам. – Право сильного, знаешь такой термин? Теперь,
Винсент, если ты хочешь жить, у тебя два пути - ты примешь
вассальный контракт, будешь милым и послушным, и начнёшь с
публичных извинений...