— Сообщи! Вот только тогда и сама мастерская, и скит мигом горсткой пепла обернутся. И ты все равно останешься ни с чем!
Саймон с минуту злобно сопел, сверля меня в полутьме убийственным взглядом.
— Убери свое оружие. Давай разойдемся. — Дважды меня просить не надо было, и я тут же скользнула по стене из-под него, продолжая держать кинжал в вытянутой руке, а второй неловко возвращая на место одежду.
— Разойдемся, Элли, — повторил Саймон, отступая подальше. — Пока.
— Насовсем! — поправила я его и, отойдя на несколько шагов, сунула кинжал в карман и затянула шнурок на штанах так, что едва вздохнуть могла.
— Я от своего не отступаю, — огрызнулся Саймон, прижав пальцы к порезу на шее.
— А у меня ничего твоего и нет! — в тон ему ответила я и стала обходить его боком, почти прижимаясь к противоположной стене, так чтобы не выпускать из виду. — И никогда не будет!
— Бесплодная никчемная Элли! — выплюнул Саймон мне вслед, стремясь как всегда врезать в самое уязвимое. — Ты ведь только и пригодна что для удовольствия в постели и ценна знаниями своего отца! Даже Джон устал от твоей бесполезности под конец, знаешь ли. Устал и нашел себе нормальную бабу. У него ведь сын растет в ските Ладун. Уже четвертый год пошел.
Мне не было больно. Боль от подобного приходит лишь с осознанием, как от пореза беспощадно острым лезвием обсидиана по голым нервам. А мне сейчас было не до подобных ощущений.
— Врешь ты все, Саймон! — Я ускорила движение и уже ясно могла различить искаженное злобной гримасой лицо Илено.
— Если так, то зачем же Джон так часто ходил на восток последние месяцы, а, Элли? — безжалостно рассмеялся мужчина мне вдогонку. — С тобой он не видел будущего и оставался просто ради удобства и по привычке! Остался бы он жив, и через годик-другой привел вторую жену с ребенком в ваш скит.
Я развернулась и понеслась вперед, бесцеремонно отпихнув со своего пути Илено. Примчавшись на место, свернулась клубком, накрываясь с головой меховым одеялом. Я не буду думать! Не буду! Это ложь! Джон бы не стал… он бы не предал… он мне не лгал бы… Но… ведь правда в том, что в последние год-полтора перед смертью он действительно зачастил на восток. И именно из похода туда он приполз к нашему порогу весь истерзанный, истекающий кровью в последний раз.