Особо велико значение в освоении новых земель Православной Церкви.
Церковь была свободной от ордынской дани, и народ это знал.
В эпоху подвижнической жизни преподобного Сергия был велик поток монахов, уходивших на север в поисках безмолвной жизни. Этот уход и поселение монахов в глухих ярославских, вологодских, великоустюжских лесах получили в богословской науке название «Школа преподобного Сергия». Всего по благословению преподобного было основано 37 монастырей, из которых только пять южнее Москвы.
Инок поселялся в дремучем лесу, какое-то время совершал свой молитвенный подвиг в срубленной келье, но «свет и во тьме светит» (Ин. 1: 5), люди узнавали об иноке, образовывалась братия. Близ возникшей обители селились крестьяне, строились, распахивали земли.
Основатели монастырей были известны князьям, оказывавшим им покровительство, делавшим имущественные и денежные вклады, жаловавшим обители землями. Князья понимали, что делали. Растёт обитель, растёт село возле него, множатся окрестные деревни, и растёт сама Русь.
Народ охотно селился возле обителей, работал на них, здесь он был защищён как от поборов сначала ханских, а потом и княжеских взимателей дани, ограждён от произвола княжеских слуг. Рядом с обителями вырастали большие сёла, потом и города (Сергиев Посад, Кириллов, Ферапонтово, Железный Борок и т. д.)
«Письменные и вещественные источники убедительно свидетельствуют, что велика была обрушившаяся на Русь катастрофа, но велики были и силы русского народа, его жизнеспособность, его мужество и настойчивость, с которыми переживал он тяжёлое разорение. В XIII–XIV столетиях, когда уровень производительных сил, свойственный феодальной стране, был неизмеримо более низким по сравнению с последующими временами, именно от физических усилий людей зависело восстановление хозяйства и всей материальной культуры… В этих условиях, подвергаясь постоянной опасности вторжений, не раз прерываясь ими и начинаясь заново, шёл трудный процесс восстановления и дальнейшего развития материальной и духовной культуры Руси». (Сахаров, 29.)
Такое наследство досталось юному великому князю: полуразрушенная, раскроенная на лоскуты княжеств русская земля с хомутом ханской дани на шее и с раздорами между князьями, которые заботливо сеяли ханы, с постоянной угрозой грабительского нашествия.