Надейся и верь (сборник) - страница 4

Шрифт
Интервал
Орешь с отходящего борта
И машешь рукой наугад.
А лица сливаются в точки,
А марши динамики рвут,
И если не сбудется то, что
Обычно удачей зовут,
Спасут тебя не расстоянья,
Не ночи, не плач и не смех –
Час встречи и час расставанья,
Которые есть не у всех.

Море уходит

А покуда мы тратим жар,
Копошимся, снуем и спорим –
Дальше, дальше идет бульвар,
Дальше, дальше уходит море.
Мир измерен, как вес монет,
Не спасаются наши души –
За минутой вечности нет,
И уходит вода от суши.
На глазах уходит вода,
Остаются мазут да жижа…
Так бывает – я знал всегда,
Да не думал, что сам увижу.
А увидел… На том стоим,
Что не плачем, хотя и страшно.
И проходит путем своим
Необычное время наше.
После танцев или кино,
Когда день уже на исходе,
Выйди! Или гляди в окно:
Это тоже не всем дано –
Наблюдать, как море уходит…

«Беспомощность великих – ты видна…»

Беспомощность великих – ты видна
В завидном неуменье делать все,
Что не коснулось собственного Дела.
В эпоху умных, ушлых и умелых
Ты как-то уж особенно нужна
Своей ненужностью.
И так сильна
Своею беззащитностью,
Что тщишься
Забыть скорее все,
Чему учился,
И научиться этой вот, простой,
Беспомощности милой и пустой,
Которой невозможно научиться.

Враг

А когда заведет пурга – в окно погляжу.
Жду не друга я, жду врага.
Другу я всего не скажу.
А врагу я скажу: «Ну что ж,
Видно, твой черед.
У меня дела – ни на грош.
Твоя берет.
Так давай с тобой говорить,
Объясни-ка мне, как тут быть,
Научи меня, как мне жить,
Дорогой мой враг…»
Он войдет. Отвернув полу,
К моему присядет столу.
Ляжет длинная тень в углу – точнее, мрак.
И, поставив вперед плечо,
Он втолкует мне, что почем.
«Мол, не знаешь, кто и причем,
Так себя вини!
Все ходы тебе расскажу…»
Я тепло его провожу.
Я рукой ему помашу:
«Заходи, звони!
Я с тобой увидеться рад.
Ты помог мне здорово, брат!»
Темь на улице, снегопад…

Говорят…

Говорят, в моих стихах много норда.
Что поделаешь?
В городе, где я родился и вырос,
более трехсот ветреных дней в году.
Говорят, в моих стихах много курева.
Это верно.
Я сам курю много.
Сознаю, что это дурная привычка.
Говорят, в моих стихах маловато света.
Но как быть, если в редакционной люстре
над моим рабочим столом
из пяти лампочек
горят максимум две,
а у завхоза не допросишься…
О, если б вы знали, как я завидую людям,
которые говорят мне все это!
Уж они-то, конечно,
Никогда в жизни не курили.
И друзья их, родственники и знакомые
Следующая страница