Вдали стихает голос басовитый
Грозы внезапной, пред которой страх
Понёс птенца искать моей защиты
Под крышей в виноградных кружевах.
Но сквозь зигзаги молний на излёте
Его порывом ветра занесло,
И крошечный, в пятак, комочек плоти
Ударился в оконное стекло.
Он молча умирал в моих ладонях,
Подрагивая крылышком одним,
В подпалинках и крапинках зелёных –
Беспомощен, бессилен, недвижим.
А мать, как появившись ниоткуда,
Вьёт в воздухе невидимую вязь,
Она ещё надеется на чудо,
Слепому богу птичьему молясь.
И мучается, что пережидала,
Боясь промокнуть в проливном дожде,
Не думая совсем о слётке малом,
Оставленном в покинутом гнезде.
Хотя понятно: может, через сутки
Или какой-то пусть чуть больший срок
Она забудет этот вечер жуткий
И беспощадный жизненный урок.
Да и узнать, естественно, не сможет,
Насколько я жесток и бестолков,
Когда птенца напрасно обнадёжил
Открытой дверью, обещавшей кров.