– Равной нулю, что ли? – равнодушно поинтересовался капитан.
– Нет-нет, – протестующе помотал головой Продолговатый, – существенно большей нуля, разумеется. В бесконечности, как утверждал эпикорейский философ Конфузий, может случиться всё, что угодно. И потому даже одно только правильное её обозначение уже обладает физической силой.
– Но раз у нас здесь, в этой Вселенной, невозможен, например, вечный двигатель, – вставил Разрядов, заговорщически подмигнув капитану, – то Вселенная, выходит, конечна…
– Всё так, – подтвердил капитан. – Ведь Вселенная это устройство для изучения за-Вселенной.
– Если наша Вселенная, говорите, конечна, то тогда, чтобы построить вечный двигатель, нужно просто подождать вечность до исчезновения Вселенной, – серьёзно кивнул Продолговатый и уверенно зашагал по тропинке, которая вела в сторону от дороги.
Разрядов и капитан поспешили вслед за ним.
– В нынешнем сезоне модно иметь как можно более низкий коэффициент интеллектуальности, – хмыкнул Разрядов, явно раздосадованный изворотливостью Продолговатого, – но ты, похоже, недоумок по призванию. Скажите этому злостному идиоту хоть вы, капитан: разве сие не глупо – вот так безапелляционно болтать о бесконечных категориях? Ну какое реальное представление мы можем иметь хотя бы о вечности?
– Вечность – это промежуток времени, на сколь угодно малую величину больший моей жизни, – с готовностью отозвался капитан.
– Мои убеждения вовсе не идиотские, – пожал плечами Продолговатый. – Ведь я знал одного гуманоида, который вполне мог дождаться момента исчезновения Вселенной. Ибо ему на роду была предначертана бесконечно долгая жизнь. И я даже заранее поздравил его с бесконечным Новым Годом. Правда, вчера мой знакомый умер. Но предначертание всё равно сбылось, потому что родился-то он бесконечно давно. В общем, ничто не помешает мне верить, что если уж каждому из нас повезло родиться в нынешний отрезок бесконечного времени, то, значит, может повезти и с каким-нибудь другим невероятным событием. Например, с попыткой расшевелить ударами кнута сломанную машину… Ой, что это: кажется, нас снова настигают?
Вдали и в самом деле показался передний край орды преследователей.
– Что, мерзогады, страшно умирать с непривычки? – злобно вопили гигангстеры.
Беглецы резко прибавили ходу и вскоре выбрались на поле, посреди которого стоял обелиск с надписью «Эльфевая башня: памятник забвению».