– Вставай, легат! Гельветы переводят коней в брод, там, у слияния Роны с Арвом!
Тит распахнул глаза и уставился на сидящую возле него девушку диким взглядом. Прекрасная Валерия вмиг растаяла как дым, а перед Титом замаячила грубая физиономия Тиберия – главного центуриона первой когорты – со знакомым, рваным шрамом на левой щеке.
– Бейте по ним из катапульты! – Лабиен окончательно пришел в себя. – И готовь свою когорту к вылазке! Нельзя допустить, чтобы гельветы перешли Рону!
Центурион выбежал из палатки, а легат принялся торопливо натягивать короткие суконные штаны, исторгая всевозможные проклятия. За частоколом лагеря призывно загудели рога гельветов, смешавшись с истошным ревом римских букцин. За пологом шатра раздавались громкие команды, слышался топот сапог, лязг оружия и бессвязные крики солдат. Наконец Лабиен оделся, застегнул шлем и, обнажив меч, выскочил наружу.
В лагере царил хаос. Легионеры Красса толпой валили к западным воротам, а солдаты Тита – к южным. Секунду помедлив, легат бросился к своим подчиненным, которых Тиберий пытался выстроить в боевой порядок. С вышки, устроенной над частоколом, ахнула катапульта, выбросив град каменных обломков. Снаружи бешено заржали лошади, и дикие вопли людей потрясли округу. Солдаты из расчета катапульты победно завопили и вновь начали заряжать смертоносную машину. Из-за частокола полетели стрелы. Они густо усеяли утрамбованную землю, пронзая человеческие тела и разрывая ближайшие палатки.
– В черепаху! – рявкнул Тиберий.
Когорта молниеносно выполнила команду, и стрелы бессильно застучали по щитам. Ворота лагеря распахнулись, и наглухо укрытые броней центурии двинулись вперед приставным шагом.
То, что увидел Лабиен, потрясло его. Гельветы успели перевести через Рону основную массу лошадей. А оставшиеся всадники, увидев римлян, развернулись и помчались назад, за Арв, поднимая брызги на мелководье. Когда они скрылись в зарослях, на песчаный берег высыпало пешее войско варваров. Противник быстро построился сплошной стеной, выставив круглые, желтые щиты.
В рогатых шлемах с размалеванными, хмурыми лицами, гельветы выглядели устрашающе. Между рядами воинов бегали женщины, похожие на фурий. В траурных, черных одеждах, с распущенными волосами, они размахивали горящими факелами и что-то кричали, подбадривая своих мужчин.