– А, добрый день, м-м, Нина Валентиновна! Хорошая погода, верно?
– Болван, – прошипела Розамунда откуда-то снизу. – Кроме погоды, больше тем для разговора нет?!
Нина Валентиновна вплотную подошла к трухлявому, редкозубому забору, коснулась темной доски рукой в яркой варежке. Сказала:
– Да, ничего погода… Доктор…
– Можно просто Викентий.
– Тогда я – просто Нина. Я не настолько стара…
«Так. Чего ей от меня надо? Она неосознанно сделала жест робкого и одинокого человека плюс употребила искательную формулу женского кокетства: мол, сделай мне комплимент, я ведь так и напрашиваюсь… Обойдешься, милочка. Для комплиментов у тебя муж есть».
И Викентий мстительно сказал:
– Чем могу служить?
Неожиданно ему понравилось, как она смутилась и растерялась. Все они, женщины, царицы жизни, такие. Думают, игра будет вестись только по их правилам. С ними нельзя допускать ни грана слабости. Только жесткая дистанция. Сразу поставить на место.
– Да я, собственно… Ни за чем…
Он продолжал внимательно смотреть на нее. Жалкая улыбка не тронутых помадой губ. Блеклые глаза с темными полукружьями вспухших век. Скорее всего, она плакала. Муж? Или ручные крысы взбунтовались и искусали свою хозяйку?
– Так в чем же дело? – Викентий сам удивился тому, что задает этот вопрос. Проблемы невзрачной Нины Валентиновны были ему так же близки и важны, как нынешнее состояние дел на Юпитере. Скорее всего, взыграло профессиональное любопытство. Викентий вдруг понял, что заключает сам с собой пари: Нина будет жаловаться на мужа или на отсутствие зарплаты? Или все-таки виноваты крысы?
– Вы действительно потрясающий специалист, – мимолетно улыбнулась Нина Валентиновна, но Викентий не купился на такую мелкую лесть. – От вас ничего не скрыть. Но я даже не знаю, как вам это объяснить…
– Что «это»? – переспросил Викентий, мельком глянув вниз: крольчиха пристроилась у самых его валенок и напряженно слушала весь диалог.
– Понимаете, мой муж…
«Поздравляю вас, док. Проблема – все-таки муж».
– Он говорит, что я… – Слова явно давались Нине с превеликим трудом, словно она не говорила, а глотала камешки. – Что я лунатик. Настоящий лунатик.
«О как».
Викентий вдруг заметил, как по щеке его предполагаемо сомнамбулической собеседницы течет крупная слеза.
– Подробнее вы можете мне все рассказать? – отрывисто бросил он.