Леди-плутовка - страница 17

Шрифт
Интервал


Как только камера потерялась среди рядов себе подобных, и баронет уже не мог его видеть, Каллум круто развернулся и пустился бежать, не обращая внимания на шум и издевательские вопли удивленных узников и даже недоуменные восхищения охранника, впускавшего его в тюрьму.

Пролетев мимо череды камер, Дженкс вырвался из ворот тюрьмы и помчался по улицам на юг, завернул за угол оживленной Флит-стрит, достиг Стрэнда, но и там не остановился, а на бегу стал проталкиваться через толкучку, петляя между транспортом и пешеходами, соскакивал с тротуара на мостовую и обратно, когда видел просвет между экипажам.

Мчаться, мчаться, пока горящие легкие не напомнят, что он еще жив, пока не отяжелеют ноги в сапогах, напомнив, что пока еще ходит по земле. Бежал он ради Гарри и, буквально ворвавшись на Друри-лейн, пропыхтел последний отрезок знакомой дорожки, ведущей к магистратскому суду на Боу-стрит: мозгу и совести Ковент-Гардена и всего, что находилось за ним, поскольку заседавшие здесь полицейские расследовали дела и наказывали разоблаченных преступников.

Каллум распахнул дверь здания и оглядел знакомый зал суда. Перила, столы, сиденья. Коллеги, допрашивающие свидетелей. Мелкие преступники, протестующие против задержания. И на самом верху – скамья магистрата. За ней виднелась открытая дверь тесного кабинета. Каллум прошел мимо сослуживцев, едва передвигая уставшие ноги, и окликнул:

– Фокс!

Силы вдруг оставили его, и он согнулся, чтобы отдышаться, а к тому времени как выпрямился, главный магистрат вышел из-за стола и подошел к нему. Огастес Фокс – сильный, крепкий и невероятно осмотрительный, с седеющими волосами, траурно-черными бровями и голосом, не допускавшим возражений, – был чуть выше Каллума, сейчас стоял, чуть согнувшись.

– Дженкс! – Его обычно звучный голос сейчас прозвучал глухо. – Значит, вы уже слышали?

– Я только… из Ньюгейта. – Кажется, ему не хватало воздуха. – Процесс сэра Фредерика… Он сказал…

– Дело закрыто. Мне очень жаль… – Магистрат положил тяжелую руку Каллуму на плечо. – У него влиятельные друзья, а у нас недостаточно доказательств. Мы больше не можем держать его под арестом.

– Но он сам утверждал, что убитый участвовал в ограблении монетного двора…

– Таким образом он пытался сохранить лицо. У нас есть на кого возложить вину, а он выйдет из тюрьмы.