Он затянулся и спросил:
– Что такое: красное, белое, синее и плавает?
Лори подтолкнула нас в спины и повела к машине.
– Мертвая сука, – ответил он сам себе и направился к лесу, заливаясь хохотом над собственной шуткой.
Я понимаю, что задумалась и не ответила на вопрос Кэлли.
В ее глазах блестит недобрый огонек.
– Я видела его, – говорит она. За этими словами я слышу то, что она на самом деле имеет в виду: Уайатт Стоукс – человек, который убил ее двоюродную сестру, и сомневаться в ее словах – значит совершить подлость, предательство.
Я поднимаю подбородок, чтобы встретиться с ней взглядом. Кэлли всегда была выше меня, но сейчас она кажется мне просто великаншей. Ее джинсы с низкой талией открывают полоску накачанного живота.
– Как ты можешь помнить, что видела? – Мой голос дрожит. – Было темно. Нам было всего по восемь лет.
Кэлли издает раздраженный смешок, а потом хватается за дверную ручку.
– Мне надоело это обсуждать.
Перед тем как выйти из комнаты, она разворачивается ко мне, и я вздрагиваю. Мне на мгновение кажется, что ее лицо смягчается, – но нет, вот она снова буравит меня яростным взглядом.
– Не забывай: ты тоже говорила, что его видела. Нельзя обвинить меня во лжи, при этом не замаравшись самой.
Кэлли хлопает дверью. Этот звук словно ставит точку в предложении «Уайатт Стоукс виновен».
Еще два дня в Фейетте.
Все равно что два года.
>***
Той ночью мы умоляли Лори разрешить нам спать в зимнем саду, потому что Мэгги запретила поставить палатку Рика на заднем дворе. Она пообещала, что мы поспим там как-нибудь потом, когда они с Риком будут дома и смогут остаться в палатке с нами.
Зимний сад был у нас на втором месте по крутости. Лори переживала, что от улицы нас отделяет всего одна загородка, но Кэлли уговаривала ее, уверяя, что в нашем районе ничего плохого случиться не может. В конце концов Лори уступила. Тогда мы залезли под лестницу в подвале и перерыли там все походное снаряжение, чтобы найти для меня старый спальный мешок. Мы поклялись не спать всю ночь, чтобы высматривать медведей, но уже к десяти часам нас разморило солнечно-зеленой негой.
Я проснулась оттого, что меня трясла Кэлли. На ее плечах висел спальный мешок с Золушкой.
– Тесса, там кто-то есть.
Поначалу я не испугалась. Я решила, что это какое-то животное; но потом вдруг услышала, как хрустнула ветка. Шаги. Кэлли впилась ногтями мне в руку.