– Что-то и ты, мой друг, подставы не заметил.
Бен замирает с чашкой у рта. Отставляет ее на блюдце и кривит губы.
– Туше.
Дождь барабанит в стекла витрины, и некоторое время оба хозяина лавки молчат. Теодор перебирает в памяти все, что помнит и знает о въевшемся в мозг мальчишке: бледные глаза, бледную кожу, мышиного цвета волосы, отросшие до плеч. Раздражающий подросток, ему точно нет тридцати, как говорила Клеменс.
Ох. Вспоминать про нее с каждым разом становится все невыносимее; Теодора изнутри пожирает чувство неясного беспокойства, и что-то скребется в груди всякий раз, как Бен касается этой темы. Или же сам он приходит в мысленный тупик, стоит только всплыть смутному образу девчонки. Это похоже на совесть, только вряд ли Теодор испытывает нечто подобное. С какой стати? Из них двоих именно Клеменс должна мучиться и грызть себя изнутри.
– Возможно, это нам поможет, – говорит Бен, возвращаясь из коридора. Как он уходил, Теодор не заметил вовсе. Паттерсон кладет на кофейный столик перед ним пачку фотографий – его фотографий с неправильно проставленными датами.
– Клеменс оставила, – поясняет Бен в ответ на хмурый взгляд приятеля. – Это те снимки, что ей присылал Шон.
– Шон, значит, – ядовито замечает Теодор и цокает языком. – И как же это поможет нам его отыскать?
Теодор не видит, как Бенджамин возводит глаза к потолку, прежде чем сесть и вздохнуть.
– Я не знаю. Но у нас есть только это и ничего больше.
Теодор тянется к фотографиям против своей же воли. Пальцы перебирают черно-белые снимки, глаза подмечают детали, которые никому другому не покажутся значимыми. Вот он в толпе зевак перед зданием суда в Нью-Йорке – Лаки Лучано обвинен в организации сети притонов, Томас Дьюи[6] выносит ему приговор: тюремное заключение на срок от тридцати до пятидесяти лет. На вырезке из старой газеты – только затылок Лучано, он смотрит в толпу. Теодор знает: глава «Большой семерки» увидел его и крикнул что-то по-итальянски, проклял, глядя ему в глаза. Лаки решил, что, исчезнув, бутлегер Филлип Уиллард пошел на сделку с властями, чтобы избежать смерти от палачей «Коза ностра». Как же он ошибался… Причины побега Уилларда, проклятия вслед – Лаки был умен, но не видел главного: Филлипу были не страшны ни казнь от рук мафии, ни итальянские заговоры.