– Ну, например, количество добрых поступков человека примерно равно количеству или качеству его злых дел. Что тогда? Должна же быть золотая середина. Более того, полагаю, что большинство ныне живущих людей относится именно к такому типу людей – нейтральные, заменяемые, бессмысленно существующие.
– Ну, Андрей, может, оно и так, но всё же я бы считал это неправильным поступком. Убийство само по себе, как таковое, нехорошо. Да и зачем убивать человека, который настолько нейтрален, что не даёт повода для того, чтобы его прикончить?
– Не знаю… но ведь на планете и так слишком много людей. Получается, что если не станет одного нейтрального человека, то в целом мир станет лучше?
– Если придерживаться настолько абстрактной точки зрения, то, наверно, это так, хотя это всё равно было бы аморальным поступком. Ведь если мы говорим об отдельном человеке, то он не абстрактен, у него есть свои мысли, желания, стремления. И пусть даже он совершенно, как ты говоришь, нейтрален для общества, он всё же априорно заслуживает жить, раз уж он родился.
– Согласен.
Остаток полёта до Москвы мы пролетели в полном молчании. Наверное, Саша так же, как и я, обдумывал наш разговор. Я думал над тем, было ли убийство напавшего на меня брата правильным поступком или нет. Если бы я не убил его, то он мог бы убить меня. Если так, то чья жизнь ценнее? Моя или его? Полагаю, что всё же моя. К тому же, это же ведь он заварил всю эту кашу: я, может, в глубине души и желал ему зла, но уж точно не думал о том, чтобы убить его, а он думал. Всё-таки, это было правильным решением проблемы. А если бы я его не убил, а только покалечил? Наверное, это было бы даже хуже. Пришлось бы его содержать либо мне, либо Вере, либо налогоплательщикам, а он бы ещё и мучился, если бы не стал овощем. Да, пожалуй, я всё сделал правильно. Тем не менее, я никак не могу понять, почему он не выстрелил? У него было много времени, чтобы сделать это. Будь я на его месте, я бы выстрелил сразу и даже не стал бы устраивать всю эту демагогию о том, какой я был паршивый сын и брат. Или он был настолько уверен в своём превосходстве в данной ситуации, что полагал, что у него есть столько времени, сколько ему заблагорассудится? А может, он вовсе не хотел меня убивать, а просто пытался запугать? Или хотел, но духу не хватило? Очередной вопрос, на который я никогда не узнаю ответ.