— Что ты делаешь?
— Держу тебя за руку, — говорит он с ухмылкой.
— Зачем?
— За тем, что я так хочу.
Я должна вырвать свою руку из его захвата. Я должна прогнать его, оттолкнуть, но странное чувство в моей груди не позволяет этого сделать. Мне не должно нравиться то, как нагло и своевольно он себя ведет, а наши переплетенные пальцы, это вообще перебор, хотя, это приятно... и почему-то кажется таким естественным.
Со Стасом я быстро поняла, что мне нужно выбирать, за что биться. Иногда лучше уступить, чтобы сохранить энергию для выяснения моментов, которые действительно важны для меня. Я решаю, что не стоит с ним спорить, и позволяю ему держать меня за руку всю дорогу до его машины.
Он отпускает руку, чтобы открыть пассажирскую дверь, и приглашает меня внутрь, а я сразу же начинаю скучать по потере его тепла, моя рука кажется такой пустой. Внутренне я проклинаю себя за эти чувства, за то, что незаметно для себя привязалась к нему, хотя должна всеми силами попытаться избавится от него. Мужчины управляли мной всю мою жизнь, а теперь я таю в объятиях другого мужчины, как шоколадка, с той лишь разницей, что Стас не такой жестокий, как те мужчины, с которыми я росла.
Отвлекаясь от мыслей о том, что я чувствую от его прикосновений, я поясняю ему как лучше проехать к заправке, на которой работаю. Это недалеко от университета, я обычно хожу пешком, и это занимает у меня всего двадцать минут.
— Вон там, — говорю я, указывая на заправочную станцию, которую мы видим, когда поворачиваем за угол.
Улыбка исчезает с лица Стаса.
— Да ну на хер! Это же самая опасная часть города, ты действительно думаешь, что я оставлю тебя здесь?
Он подъезжает к обочин, ставит машину на ручник и поворачивается на сиденье, чтобы посмотреть на меня. Мой же взгляд падает на каштановые волосы на его макушке, которые немного длиннее, чем по бокам, выглядят они невероятно мягкими, и я думаю, насколько будет странно выглядеть, если я проведу по ним пальцами.
— Ты знаешь, сколько раз в год грабят эту заправку?
Я снова ничего не говорю, а он продолжает качать головой.
От осознания того, что он так заботится обо мне, мое сердце сжимается в груди. Никто и никогда в моей жизни не заботился обо мне.
— Нет, нет. Ты здесь больше не работаешь, — гремит голос Стаса в моих ушах, его ответ словно ледяная вода, вылитая за шиворот.