Ольга, чувствуя его страдания, не подавала вида и старалась не обращать внимания на влюбленного ухажера. Думала, что со временем дурь пройдет, и он успокоится.
Вскоре Петр Корнеевич не вытерпел своих любовных мук и несколько дней подряд безуспешно подкарауливал за станицей свою зазнобушку, чтобы серьезно с ней поговорить. Там Ольга каждый вечер встречала свой домашний скот, который по целым дням находился на выпасах в общественном стаде за станицей или в ложбинах возле реки Кубани. Но объясниться с ней как следует Петру Корнеевичу долго никак не удавалось. Бывало, он часами по пятам ходил за своей возлюбленной, когда она собирала за яром около реки Кубани сухие кизяки для дома на топку. Но ничего путного из его затеи так и не получилось.
С другими станичными девчатами Петр Корнеевич никогда не цацкался, а вот при разговоре с Ольгой по вечерам на игрищах ягненком становился, потому что дюже робел перед пышногрудой юной казачкой. Раньше с ним и в помине такого не было. А тут как на грех Семен Кривохижа из семьи станичных богачей стал не давать Ольге проходу со своими обольстительными ухаживаниями. Он постоянно щедро одаривал ее подарками и смущал всякими заманчивыми предложениями.
А когда на днях Петр Корнеевич прослышал, что Кривохижа степан Андреевич собирается засылать к Паршиковым сватов, совсем потерял голову. Одолел его непоседливый зуд, и непонятное волнение подхлестнуло душу и толкало к решительным действиям. Даже сон у него совсем пропал. Вот что, оказывается, сделала любовь, будь она неладна, с влюбчивым молодым казаком.
Как-то в середине лета перед самым заходом солнца, когда терпение у Петра Корнеевича лопнуло, он вместе со своей лошадью спрятался в густых кустах орешника возле реки Кубани. С необъяснимым трепетом в душе стал он поджидать свою желанную, которая черпала воду из реки. Когда Ольга стала возвращаться домой и проходила мимо Петра Корнеевича, он, как разнузданный абрек, выскочил на застоявшейся лошади наперерез своей зазнобушке. Словно из-под земли вырос перед ней покусанный комарами молодой разгоряченный казак. Перепуганная Ольга остановилась как вкопанная. Она обомлела от испуга, ойкнула и сняла с плеча расписное лакированное коромысло. Потом не спеша опустила его на землю вместе с двумя ведрами, в которые только что набрала воды. Своенравный белокопытный конь кабардинской породы, на которой Петр Корнеевич сидел как влитой, повинуясь его туго натянутой уздечке и закусив удила, встал на дыбы. Затем он пронзительно и длинно заржал, словно приветствуя опешившуя незнакомку.