– Тот свет – кино, в отличие от этого – театра? – попыталась пошутить она.
– Кино не кино, а видеотека с файлами твоих судеб там действительно существует.
– Моих судеб?
– Иначе говоря, земных воплощений, – уточнил гость.
– Разве туда вход живым не запрещён? – подыскала причину отказать своему любопытству Маша.
– У меня есть ключ, – протянул ей руку Магистр.
– Утром Лада проснётся, а меня нет…
– Мы вернёмся через семь минут, которые, возможно, отменят твой диагноз, – приободрил он.
– У меня не диагноз, у меня приговор, – потеряла силы сопротивляться она.
А в голову пришло: врач предупреждал, возможны галлюцинации…
– Разреши один экскурс, – уловив волну сомнения, и не дождавшись ответа, продолжил Магистр. – Было двадцатое июня, по мнению мистиков, самый счастливый день в году. Третий курс позади. Каникулы. Ты выходишь из цветочного магазина как юная мать из роддома, прижимаешь к себе купленную бегонию, огораживая бутоны от ветра. И вдруг тебя поражает мысль, что ты похожа на комнатный цветок. Тебя поливают, подкармливают. Но приходит день, другой, и! забывают полить. Как тебе выжить тогда, вообще, как жить?
– Откуда вы знаете? – шёпотом спросила она.
– Читать мысли – моё наказание за то, что, грешен: Любовь и Слово употребил во зло.
– Подслушивать тоже… большое свинство!
– Лжецов лишают голоса, их удел до скончания века мычать что-то в своё оправдание, но мне дали ещё один шанс, – не услышал её Магистр и, будто вернувшись на землю, прибавил, – а ты правильно сделала, что сослала себя в Забайкалье.
– Почему сослала? Забайкалье – страна моего детства…
– И одной из твоих могил, – продолжил фразу Белый человек.
– Это у вас там юмор такой? – рассердилась Маша.
– Не обижайся, дочка, – протянул ей руку Магистр, – и не бойся, дорога на небеса ещё никому не повредила.
– Не в ночной же рубашке! – уже на себя рассердилась она.
– Тело придётся оставить, а для души я прихватил твоё первое взрослое платье, – взмахнул в воздухе тончайшим льном Магистр.
– Моё любимое, – обрадовалась Маша вспыхнувшей в памяти картинке из другой, давно забытой жизни, где она девчонкой собирала в лесу коренья, ягоды и травы, чтобы в различные цвета окрасить нити и вышить на подоле невестиного убранства узор-оберег.
И рухнула стена недоверия.
– Забыла, как выбраться…
– Через темя, как шампанское. Молодец.